Ковен

Я не смогла сдержать намека на улыбку, которая охватила меня, когда я покачала головой. Повернувшись на пятках, я вышла из кабинета, ощущая странное теплое чувство, подступающее к горлу.

Это просто кровь, напомнила я себе.

Уиллоу

17

Сюзанна ходила взад-вперед по комнате. За несколько дней, прошедших с тех пор, как я начала посещать Холлоу Гроув, я научилась прислушиваться к стуку ее костей по полу. Она стала делать вид, что меня не существует, и я подозревала, что это происходит оттого, что она не знает, что может вылететь из моих уст в тот или иной момент.

Возможно, это было связано с тем, что я назвала ее самоуверенной на уроке плотности костей, когда она намекнула, что я не обращаю на нее внимания.

Иногда правда причиняла боль.

— Откуда берется магия? — спросила она, прохаживаясь, сканируя взглядом лица в нашей группе.

Я узнала, что наследники посещают занятия вместе, в зависимости от возраста. Небольшая группа студентов, окружавшая меня на каждом занятии, принадлежала к одному из первоначальных родов. Большинство из них без проблем пережили века.

Меня не смущало, что я, похоже, происхожу из двух единственных родословных, которые не размножались достаточно быстро, чтобы пережить убийства в семьях. Это меня вполне устраивало.

Это означало, что дядя не будет всаживать мне нож в спину просто за то, что у меня его нет.

— Источник, — гордо ответила Делла.

— И что же это за источник, мисс Тетис? — спросила Сюзанна, прекратив вышагивать, чтобы окинуть Синюю изучающим взглядом.

— Это… это то, откуда берется магия, — ответила она, пожав плечами, как будто вопрос «почему» не имел значения.

— Она берет начало в окружающем нас мире. Она существует во всем. Вот почему существует так много различных проявлений этой магии, — сказала я, откинувшись в кресле. Я расслабилась там, где остальные были слишком заняты, делая заметки или уставившись на члена Ковенанта так, словно она могла перемолоть свои кости об их плоть и сделать из них свой ужин.

— Тогда как ты объяснишь появление Красных? — спросил один из мужчин-ведьмаков. У него были длинные рыжие волосы, которые колыхались на одной прямой, когда он перекидывал их через плечо. Его карие глаза пристально смотрели на меня, а поза стала жесткой.

— Если ты считаешь, что секс неестественен, то это обстоятельство твоей собственной ненависти к себе, с которой я не могу тебе помочь, — сказала я, улыбаясь ему, когда он сжал челюсти.

— Хватит, Уиллоу, — огрызнулась Сюзанна.

Я не сказала больше ни слова, но не потому, что она просила меня замолчать, а потому, что я уже высказала свою точку зрения. Я растянула губы в самодовольной улыбке, ожидая подтверждения, которое, как я знала, она даст.

— Желание, похоть и секс — это часть природы, мистер Пибоди.

Рыжий не смотрел в мою сторону, его рука чуть крепче сжимала ручку.

Я не знала, чем занимались наследники в Кристальной Лощине в детстве, но не похоже, чтобы в этом списке было хотя бы отдаленное образование.

— Точное количество домов среди первоначальных семей было определено стихиями, а не нами. Были и другие семьи, которые мы были вынуждены оставить в Салеме, хотя понимали, что это, скорее всего, означает, что они будут страдать от несправедливости охотников на ведьм. Равновесие имеет первостепенное значение, а с нами могли поехать только двое каждого цвета. кристальные ведьмы и космические ведьмы, ведьмы воды и огня, ведьмы воздуха и земли, ведьмы жизни и смерти. Мы привыкли считать их сексуальными ведьмами и некромантами, но они были созданы, чтобы установить равновесие в линии Гекаты, — объяснила Сюзанна, подбрасывая в воздух яблоко, которое держала в пальцах. Она поймала яблоко, и я представила, как его мякоть затрещала под ее крепкой хваткой.

Так же, как она поступила с тем, что должно было стать Ковеном.

— Почему в роду Гекаты была только одна семья? — спросила я, ища ответ, который так и не смогла дать моя мать. Каждому из других проявлений источника было дано две кровные линии, кроме первоначальной.

— Шарлотта Геката была слишком сильна для своего блага. Ее способность направлять смерть и дарить извращенную жизнь не могла быть воспроизведена. Умножение такой силы могло привести к катастрофе. Поэтому мы дали ей две точки равновесия к одной, надеясь, что так она будет управляться, — сказала она, и в ее словах чувствовалась ложь. Я не сомневалась, что в них есть доля правды, но что-то еще оставалось на задворках моего сознания.

Что-то, что я никак не могла осознать. Линия Гекаты и так была в невыгодном положении из-за того, что она, похоже, не могла передать свою магию членам семьи даже при жизни. В других домах сила в количестве, но в роду Гекаты была только одна ведьма.

Когда она умерла, магия перешла к ней.

До моей тети. Единственным возможным источником магии был мой отец, и он должен был почувствовать ее, даже если кости были недоступны. Но только когда я достигла совершеннолетия, эти кости стали звать меня.

Отец подозревал. К сожалению, он оказался прав.