Ковен

— Ты не ревнуешь, что твой потенциальный спутник жизни так недавно был уютно устроен с другой женщиной? — спросил Брэй.

— Думаю, меня гораздо больше беспокоит твоя озабоченность моей личной жизнью, — сказала Уиллоу и с гримасой отступила назад. Она отвернулась, на мгновение оставив его вопрос без ответа, и двинулась мимо Сюзанны и Джорджа. — Но если отвечать на твой вопрос, то нет. Меня это не беспокоит. В отличие от некоторых здесь, я знаю, что гораздо веселее, когда ты готов делиться.

Я поперхнулся. Выражение лица Брэя, когда она проходила мимо меня, было просто недоверчивым, и Уиллоу, не задумываясь, оставила нас позади.

— Следуйте за ней, — приказала Сюзанна, и мне потребовалось собрать себя в кучу, чтобы не забыть сглотнуть, прежде чем мой резкий смех последовал за Ведьмочкой. — Школа больше не является безопасной для Уиллоу. Обеспечение ее безопасности — наша главная задача.

— А разве вы не должны беспокоиться об остальных одиннадцати учениках, которых в любой момент могут убить и собрать на органы? — спросил я, но уже повернулся, чтобы последовать за Уиллоу. Ковенанту не нужно было знать о сделке, которую мы заключили, и о том, что я был очень заинтересован в том, чтобы Уиллоу не пострадала из-за этого.

— Остальные одиннадцать студентов — не последние из целой кровной линии. Вы знаете, что происходит с каждым потерянным, — голос Сюзанны последовал за мной. Я не сомневался, что Уиллоу не будет рада моему присутствию в своей комнате.

Меня также не оставляло сомнение, что Уиллоу могла делать все, что ей заблагорассудится. Она могла совершить почти любое преступление в стенах Холлоу Гроув, и ей удалось бы пережить последствия.

Отчаявшись восстановить её кровь, Ковен создал идеальное оружие, способное привести к краху всё, что они создали и испортили. Она станет либо их погибелью, либо нашим спасением, и самое приятное в этом то, что они не смогут ничего сделать, чтобы остановить ее, когда она отнимет у них все.

На меньшее она не согласится.

УИЛЛОУ

19

Я вздрогнула. Голос, окружавший меня, был таким незнакомым. Я не сразу поняла, что он не мой, хотя и исходил от меня. Хриплый женский звук, который когтями впивался в мое горло, был не моим. Я прижала руку к горлу, пытаясь задержать посторонний звук, чтобы он не заставлял воздух вокруг меня гореть, словно в самом аду.

По коридорам бродила женщина, ее волосы цвета черного дерева струились до пояса, она двигалась как в замедленной съемке. Она держала на ладони кусок оникса, пальцы так крепко обхватывали его, что мне казалось, он может проткнуть ее кожу. Я узнала ее по фотографиям, которые показывал мне отец, по портретам, которые он заказал в память о ней. Его дом был невелик — хижина, спрятанная в лесу, чтобы защитить его от любопытных глаз Ковена, которые убили бы его, узнав о его существовании. Но те небольшие деньги, что у него были, он потратил на эти портреты, на сохранение памяти о сестре, которую любил больше всего на свете.

Ее глаза сверкали светло-голубым светом. Цвет был неестественным и напоминал холодный лед на озере, переливающийся в лунном свете. В нем был почти фиолетовый оттенок, как и в моем единственном глазу, склонном к сиреневому цвету. Ее лоб был нахмурен, а губы разошлись в беззвучном крике. Она обернулась, чтобы посмотреть через плечо, уронив оникс на то, что увидела позади себя.