Ковен

Моя магия пыталась подняться во мне, но я свернула шею в сторону и вдохнула, удерживая ее в груди и не позволяя ей расколоть камни школы своим гневом.

— Я боюсь того, что нас убивает. Поэтому я не собираюсь с тобой драться.

Еще один удар в живот, затем удар в нос. Он хрустнул у меня перед лицом. Кровь хлынула из него и потекла по губам. Голова пульсировала от боли, но это было ничто по сравнению с тем, что я уже испытала от гораздо более жестоких рук.

— Потому что вместо этого ты просто убьешь нас? — усмехнулся он.

— Потому что я знаю, как ты напуган, — сказала я, мой голос был более гнусавым, чем обычно. Кровь окрасила мои зубы, когда я заговорила, и металлический привкус наполнил мой рот. — И я понимаю, что страх может заставить нас сделать.

Кто-то ударил меня кулаком в поясницу, отчего я упала на руки и колени, а острая боль пронзила мое туловище. Нога ударила меня по ребрам и вошла в меня с такой скоростью, что я, задыхаясь, рухнула на пол.

Хуже. Бывало и хуже, напомнила я себе. Закрыв глаза и свернувшись калачиком на боку, я подтянула ноги к груди, чтобы защитить как можно больше жизненно важных органов.

Один из мужчин потянулся вниз и схватил меня за волосы.

— Вам лучше уйти, пока он не узнал, что вы сделали, — сказала я, сдерживая желчь, когда он посмотрел на меня сверху вниз.

— Сучка, любящая Сосуд, — прорычал он. — Ты так чертовски предана ему, а он ходит за тобой по пятам, как щенок, не так ли? Но где он был во время Жатвы, Уиллоу?

— Ты закончил? — я спросила, притворяясь незаинтересованной, хотя напоминание об этом было, как удар в сердце. Это было больнее, чем все физические раны, которые они успели нанести, и служило напоминанием, в котором я так нуждалась.

Грэй мог и хотел заполучить мое тело. Но он никогда не получит мое сердце.

Потому что у него не было сердца, которое он мог бы отдать мне взамен.

— Да, мы закончили, — сказал он, отрывая мою голову от пола и удерживая ее за волосы. Он снова прижал ее к камню, и на мгновение мое зрение поплыло.

Затем все потемнело.

Я ползла вверх по ступенькам, преодолевая их по очереди, пока мое тело боролось за то, чтобы подняться. Я не могла встать на ноги, и, когда наконец добралась до верха, мне пригодились перила сбоку. Его комната была ближе, чем земля внизу, и я знала, что пожалею о своем выборе, когда на следующий день он выследит и убьет их всех.

Но зачем ему это надо?

Этот ворчливый голос в глубине моего сознания должен был заткнуться и не лезть в мои дела.

Я отпустила перила и растянулась на полу перед его дверью. Я была потрясена тем, что он еще не почувствовал моей боли, что его крови во мне было недостаточно, чтобы предупредить его о случившемся. Может быть, он надеялся, что они закончат работу, и он не будет нести за это ответственность, ведь мы заключили сделку. Даже с этой осуждающей мыслью, пляшущей в моей голове, я потянулась к его комнате, ища единственное место, где я чувствовала себя хотя бы отдаленно в безопасности.

Я не хотела думать об этом.

Я дошла до его двери, привалилась к ней и подняла руку достаточно высоко, чтобы постучать в нее так сильно, как только смогла. Сон пульсировал на краю моего зрения, пытаясь утянуть меня под себя, пока я ждала.

— Уиллоу, — сказал он, но его голос доносился не из-за двери. Он раздался у меня за спиной, его шаги были быстрыми, когда он спускался с лестницы, которая загибалась все выше и выше на верхние уровни. — Я везде тебя искал.

Он опустился передо мной на колени, прикоснулся пальцами к моему носу и поморщился. Я закрыла глаза, и темнота снова попыталась поглотить меня целиком. Его глубокий вздох был наполовину грохотом, наполовину рыком, который, казалось, эхом разносился по коридорам.

— Гребаный ад, — пробормотал он, потянулся вниз и заключил меня в свои объятия.

— Мне больше некуда было идти, — пробормотала я, прислонившись к его груди, когда он поднял меня на ноги, чтобы открыть дверь. Он ввел меня внутрь и закрыл ее за собой, после чего плавно поднял меня на руки. — Кажется, мы здесь уже были, — я рассмеялась без юмора, когда он отнес меня на свою кровать и положил на нее.

Он не ответил, поднеся запястье ко рту и прикусив его, плавая в нечетком круге.

— Пей, — сказал он, предлагая мне. Я колебалась, и мне было достаточно видеть его, чтобы наблюдать, как он закатывает глаза. — Думаю, тебе пора признать, что уже слишком поздно спасаться от меня, любимая.

Я открыла рот, и тошнота захлестнула мое нутро, когда он крепко прижал свое запястье к моему рту. Он переместился, поднося его ко мне и позволяя своей крови влиться внутрь. Я закричала, когда мой нос сместился, заживая со щелчком.

— Кто? — спросил он, глядя на меня сверху вниз, пока я пила.

Дымка начала рассеиваться, и я отчетливо осознала, какая ярость кипит в этих стальных глазах. Я проглотила еще больше его крови, застонав от того, что она превратилась в нечто иное. Он оттянул запястье назад, лишая меня возможности принимать все больше и больше, пока я не перестала различать, какая кровь была его, а какая — моя.