Ковен избранных

Нокс снова прыскает, и Бастьен усмехается вместе с ним. Вален раздраженно проводит ладонью по лицу. Что-то во всем этом вдруг кажется мне забавным, и я начинаю посмеиваться. Подозреваю, я еще слегка не в себе от адреналина.

– Что ж, я рад, что вам троим весело, но нам пора идти. Не нравится мне, как на нас смотрят некоторые оборотни, – объявляет Сабин.

Я поднимаю глаза и осматриваю окружающие нас лица. Натыкаюсь на множество пристальных взглядов, но ни один не кажется угрожающим. Вален берет меня за окровавленную руку, и я морщусь от боли, которая простреливает плечо. Я слегка покачиваюсь, пока ноги наконец не начинают слушаться и не выводят меня на парковку. Останавливаюсь у задней части белого джипа, украденного ранее, и направляю Сабина к колесной нише, в которой спрятала ключи.

Райкер открывает заднюю дверь.

– Винна, садись, пока не отключилась из-за кровопотери.

Я слушаюсь. Райкер начинает медленно вытирать кровь в поисках места, откуда она течет, и его руки нагреваются, когда он приступает к исцелению. На моих штанах длинные прорези, полагаю, от когтей, а одна из бретелей спортивного лифчика висит на волоске. На футболке уже смело можно поставить крест, и судя по многочисленным повторам процесса «вытереть кровь – залечить ее источник», мое тело сейчас выглядит не лучше.

Что ж, это того стоило.

Парни смотрят так же пристально, как и во время первого моего исцеления Райкером, и по моему позвоночнику бегут мурашки. Райкер отрывает искореженную бретельку моего лифчика, чтобы было удобнее работать с укусом на плече. Это движение отзывается жаром в клиторе, и мне приходится силой заставить себя перестать думать о том, как это горячо – когда Райкер срывает с меня одежду.

– Проклятье, я знаю, что это из-за меня, и мне очень жаль. Я просто увидел, как этот чертов волчара несется на тебя, и перепугался.

Какое-то время мне кажется, что Райкер извиняется за то, что я намокла, и только потом осознаю его слова. Он начинает залечивать рану, и на меня накатывает волна избавления от боли.

– Да, отвлечение во время боя никогда ни к чему хорошему не приводит. Помни об этом в следующий раз, – подтруниваю я.

– Не будет никакого…

– Не смей договаривать, Бастьен. Обещаю, тебе не понравится, что случится.

– Боксерша…

– Я серьезно. Не тебе решать, что мне делать. Ты еще не заслужил эту привилегию. Давайте-ка проясним кое-что сразу: следующий раз будет всегда, такова моя натура. Я создана для этого, и если вы не в силах этого принять – просто отвалите.

Мы с Бастьеном пристально смотрим друг на друга, тяжело и злобно дыша. Райкер накрывает мои щеки ладонями, и я перевожу взгляд от штормовых глаз Бастьена к его, теплым.

– Мы все понимаем. Мы просто удивились, увидев тебя там: никому из нас не нравится, когда тебе больно. Вот почему некоторые несут сейчас полную херню, но обещаю тебе – мы все понимаем. Дерись сколько хочешь, клянусь, а я всегда буду рядом, чтобы тебя исцелить.

Его большие пальцы поглаживают мои щеки. Искренний взгляд впивается в меня, заставляя понять самого Райкера и то, какое значение он может для меня обрести, если я позволю этому случиться. Я едва заметно льну к его ладони и закрываю глаза. Я не позволяю себе надеяться на то, что мне вообще удастся сохранить это отношение в будущем. Но на пару секунд позволяю себе раствориться в этом мимолетном мгновении.

– Ладно, смоем-ка крови по максимуму и поехали.

Вален протягивает мне свою влажную футболку, и я, насколько возможно, вытираюсь, одновременно с этим подсчитывая его кубики и стараясь не пялиться на затвердевшие соски. Когда я заканчиваю, Сабин и Вален садятся в старый «Форд», а остальные набиваются во внедорожник Райкера. Райкер заводит машину, и колонки взрываются песней Foo Fighters All My Life, до усрачки всех пугая.

Он тянется к кнопке громкости, понижая ее, и оборачивается ко мне, сидящей на заднем сиденье. Я смущенно потираю нос.

– Прости, я тут по пути отрывалась слегка. У тебя очень классная музыка, – говорю я, как бы извиняясь за лопнувшие у всех по моей вине барабанные перепонки.

Он качает головой, и его полные губы растягиваются в улыбке.

– Я люблю музыку.

– А еще он просто невероятно играет на гитаре, – сообщает Бастьен. – А Нокс так поет, что люди от восторга буквально трусы снимают.

Райкер и Нокс усмехаются.

– Нужно как-нибудь устроить поход или посиделки у костра: тогда вы, народ, сможете продемонстрировать Винне свои навыки, – решает Бастьен.

– Позабочусь о том, чтобы прихватить дополнительную пару трусов, – шучу я.

Бастьен поворачивается в пассажирском кресле и широко мне улыбается.

– Это значит, ты больше не будешь нас избегать?

Окрыляющее счастье, которое я только что испытывала, исчезает, и я вздыхаю.

– Нет.

Улыбка Бастьена меркнет, и мне больно видеть его таким грустным. Я как будто пнула щенка, но просто не могу позволить себе раствориться в этом… явлении, которое происходит со мной, когда я рядом с ними.