Ковен озера Шамплейн

– Пару десятков лет?! – переспросила я, чуть не упав. – Это столько ты предлагаешь мне врать Тюльпане, будто я не знаю, что ты жива? – В ответ Аврора посмотрела на меня так, что мне стало не по себе. В полумраке ее глаза светились, как у Штруделя, подглядывающего за нами из-за шторы со своей подстилки. От этого я нервно хохотнула: – Извини, но нет. Я боюсь Тюльпану гораздо больше, чем тебя.

– А если выбирать между Тюльпаной и войной с ковеном Шепота – что для тебя страшнее?

Она затушила сигарету, спрятала мундштук и поднялась с кресла, но не сделала ни шагу – лишь скрестила руки на животе, глядя на меня свысока на своих каблуках, которыми успела втоптать сегодня в грязь и непобедимого диббука, и мои чувства.

– Ты угрожаешь мне? – на всякий случай уточнила я.

– Да.

– И ты правда нападешь на мой ковен, если я расскажу Тюльпане правду?

– Да.

Мы обе знали, что Аврора не шутит, хоть и говорит с полуулыбкой. Однако после Джулиана, Ферн и диббука не было ничего, что напугало бы меня настолько, чтобы я стала врать своим друзьям. Перспектива нажить себе нового врага меня, конечно, тоже не радовала, но…

– А как же Шепот? – решила сменить тему я, понимая, что к компромиссу мы не придем. – Чтобы Тюльпана поверила в твою смерть, ты должна совсем-совсем залечь на дно… Неужели ты бросила свой ковен на произвол судьбы?

– Почему на произвол? Тюльпана – преемница…

– Она сказала, что не хочет возвращаться.

– Что ж… Не беда. – Нос Авроры сморщился, но она не выглядела застигнутой врасплох. – Не хочет возвращаться сейчас – захочет позже. Мой ковен становится взбалмошным, если Верховная отсутствует слишком долго, но я ведь говорила, что мастерски управляюсь с даром сотворения, не так ли? – Она усмехнулась, поправляя новенькие перчатки, скрывающие чернильные вены. – Шепот несомненно дождется Тюльпану.

Внутри у меня похолодело.

– Что ты сделала с ними?

– Мама наверняка читала тебе «Спящую красавицу» Шарля Перро…

Мой рот безмолвно приоткрылся. Аврора снова говорила серьезно – улыбка на ее лице не значила ровным счетом ничего. Если она действительно погрузила более семидесяти ведьм в сон, это заслуживало восхищения в той же мере, что и осуждения. Надо же иметь такую силу!.. И такую наглость, чтобы столь своевольно распоряжаться жизнью других людей.

– Подожди… Получается, ты больше не Верховная? – уточнила я. То, что Аврора Эдлер добровольно откажется от абсолютной власти, даже в мыслях звучало смешно.

Аврора задумчиво причмокнула губами, будто распробовала собственный ответ на вкус.

– Получается, что не Верховная. Будем считать это отпуском. Мы с Тюльпаной долго воевали за Верховенство, как ты помнишь… Вот я и решила: вдруг она еще больше подобреет, если я временно одолжу ковен ей? Сейчас у меня все равно есть дела поинтереснее… Мне шестнадцать веков, и пятнадцать из них я посвятила Шепоту. Как и время, мир бежал мимо меня… А недавно выяснилось, что на свете так много того, о чем я еще не знаю! Теперь я не успокоюсь, пока не получу ответы на все свои вопросы.

Что-то подсказывало мне, что эти «вопросы» связаны с Эхоидун и ее происхождением, но спрашивать и проверять, так ли это, я не стала – Аврора все равно бы не сказала правду. После дней, проведенных в обществе Морган, она действительно выглядела воодушевленной и задумчивой… Иногда Аврора погружалась в себя настолько глубоко, что даже не замечала, как Диего зовет ее бабушкой. Это желание отправиться на героические поиски истины и вовсе выглядело противоестественным, но такова была Аврора – буря, что разражается в один момент, а уже в следующий затихает.

– Только не вздумай таскать ошейник с диббуком в косметичке! Верни его в Санта-Муэрте, – потребовала я, опасливо косясь на обруч. – Семейство Де’Траст сторожило диббука поколениями. Пусть так оно и останется.

– Ох, ты думаешь, что все закончилось, не так ли? – весело спросила Аврора, и я остановилась на полушаге, уже подойдя к двери и взявшись за круглую бронзовую ручку.

– О чем ты?

– Твой маленький милый праздник там, внизу. – Аврора ощерилась, пряча ошейник в карман платья под лисьим манто и поглаживая огненно-рыжий мех, почти сливающийся с ее волосами. – Это так прелестно, что вы отмечаете даже столь незначительные события!

– Незначительные?..

– Война для Верховной, моя дорогая, – это рутина. Вермонт – небольшой штат, но порядок всегда и везде зиждется на авторитете. Так просто, как при правлении твоей прославленной матери, уже не будет. Это ты еще не в курсе, что в Нью-Йорке творится! Только в прошлом веке я победила демона Ронове, вуивра из Гудзона и нойнтотера, который перезаражал и затопил гноем половину Буффало…

– Нойт… Что? – проблеяла я, испуганно захлопав глазами.

Аврора глумливо щелкнула языком.

– Паук – не последняя катастрофа Шамплейн, Одри. И уж точно не самая большая! То, что ждет тебя впереди, будет гораздо страшнее. Таков уж наш удел. Быть Верховной значит не знать покоя. Поэтому мы, ведьмы, так любим красивые безделушки и шелк – хоть какое-то утешение в нескончаемом кровопролитии!