Ковен

— Опустим это, Гордианн, я в вашем мире недавно, прошу, продолжай.

— Хм, хорошо. Так вот, издавна повелось, что у древних, что у хумансов богами завещано с природными способностями к магии рождаться только девочкам, мальчики же не имеют этого дара. И вынуждены, имея такое желание, учится кропотливо многие годы, постигая ту или иную ветвь мастерства. Зрелыми мужами обретают они лишь тень тех возможностей, что получают Ведьмы при рождении. Никто не знает почему. Так устроено мироздание. Эмиссары, Посвящённые Ведьмы, обязаны всех девочек с врождёнными способностями представлять Ковену и определять на службу, связывая магической клятвой. Те же, кто укрывает от Ковена таких детей и пытается воспитать из них магов скрытно, для своей выгоды, называются изгоями…

— А как же дану, ты говорил в бреду…

— Да, Лоос, да. И у моего народа рождались магессы, малые и великие. Гордый народ предгорий издревле ненавидел Ковен и никогда не отдавал своих дочерей Ведьмам. Сила и процветание Тёмных альвов много столетий держалась на доблести, мастерстве воинов, способности наших магесс подчинять силы природы и управлять живыми тварями мира, исцелять телесные недуги, вопрошать и упокаивать мёртвых… Всё это пошло прахом, когда одна из Войн Крови столкнула нас не только с хумансами, но и Ковеном. Пять лет противостояния, реки крови, тысячи погибших закончились добровольным исходом дану в Юго-Восточные пустоши, что расположены за Пустыней Шаранг между пиками снежных гор, подпирающими небосвод на границе с Драконьим Кряжем. Мы были бы счастливы далеко от всех наших врагов. Но Ковену оказалось мало нашего бегства. Коварное проклятие, составленное адептами ордена, привело к гибели многих дочерей дану. Наши женщины перестали рожать девочек с магическими способностями. Живущие магессы-дану больше ста лет пытались решить загадку проклятия, но так и не решили её. Последняя дану с врождёнными способностями умерла полвека назад. Теперь ты понимаешь, Лоос, как удивлены были мои воины твоим способностям?

— Понимаю, князь, понимаю. Так удивились, что решили меня тут-же прикончить! Ты не сказал, причём здесь орчанка.

— Последняя магесса принадлежала моему Дому, Лоос. Это была моя прабабка. Мои дед и отец посвятили свою жизнь решению проблемы с проклятием. Без магии, настоящей, сильной магии, дроу обречены в жестоком и опасном мире пустошей на вымирание. Таких, как Торианн, единицы. Скольких трудов стоило обучить его боевым заклинаниям и алхимии! На какие ухищрения только не приходилось идти… Наконец, мы нащупали нить решения. С помощью… изгоев. Помог случай. Моя сестра полюбила мага-хуманса. Да так, что, не смотря на проклятие родителей, сбежала с ним и родила девочку, darnenn, наполовину дроу, наполовину человека. С потрясающими способностями к магии!

— Вы смешали кровь древних с грязными хумансами и радуетесь найденному выходу?! — возмущению Лоос не было предела.

— Да, Богиня, да! Я готов стать князем, проклятым моим народом! Смешать кровь хоть с тварями Астрала! Если это поможет выжить дану… а кровь этой орчанки, Ведьмы Ковена, очень сильна. Она родит мне сына. А их общие дети с darnenn изменят всё. Проклятие падёт… и дану обретут былую мощь! Вот тогда мы покажем всем и… Ковену, что не забыли унижения…

Князь стоял напряжённый, с безумным лицом и сжатыми кулаками, казалось, он не видел перед собой ничего, ни Богиню, ни лес, ни приходящего постепенно в сознание мага…

— Ты безумен, Гордианн. Добейся ты успеха и дану проклянут тебя в веках… Но даже не это главное. Судьба сыграла с тобой злую шутку. Неужели твой маг силён только в боевой магии?

— А причём здесь это, Лоос? — князь недовольно нахмурился, уязвлённый словами Богини, — он действительно неплох в боевых заклятиях магии Воды, Огня, Воздуха и Земли. Немного разбирается в тварях астрала… и что?

— Эх, князь, князь… Если бы Торианн был сведущ в Целительстве…

— Он неплохо обращается с алхимическими эликсирами, меня многому научил! — с какой-то детской обидой заступился за собрата Гордианн и Лоос заметила, как в сущности ещё молод этот отчаянный дроу.

— Ты не так понял меня, Гордианн. Орчанка бесплодна и уже очень давно. Торианн, обладая даже начальными задатками целительского зрения, увидел бы это сразу и…

— Великий Альв! — на разочарованное лицо князя было больно смотреть, — столько сил в пустую… — лицо Гордианна осунулось и зачерствело. Он молча подошёл к приходящему в себя магу, присел и помог тому напиться из бурдюка. Потом повернул голову в сторону лежащей Ведьмы. Во взгляде князя сверкнула застарелая ненависть. Он стремительно встал, поднял с травы выбитую Лоос глефу и метнулся к орчанке.

— Стой, безумец!!! — Лоос пришлось отбросить князя в последний момент. Дроу едва не обезглавил Ведьму Ковена. — Приди в себя, глава Дома. Ради своей великой цели, успокойся! Не нужна тебе её смерть!

— Ты не понимаешь, Лоос! Я снова проиграл… Нужно начинать с самого начала.

— Я предлагаю поступить иначе.

— Ты? Как… какое дело тебе до нас?