Ковёр

Дни покатились назад.
Сердце июня трепещет.
Отгромыхала гроза.
Стали волшебными вещи.

Лето долиной лежит
перед глазами июня.
Тают его миражи.
Голос теряется юный.

Я виноват, как всегда,
что не услышал призыва.
Тихо мерцает звезда.
И улыбается ива.

Конец дождя

Не за славу мирскую
и посмертную блажь
я рассветов взыскую
и закатов гуашь.

Акварельное небо
расплывётся дождём.
Мы со встречи на Эльбе
продолжения ждём

под мечами дамоклов,
на обрывах судеб —
участь наша промокла
и раскисла, как хлеб.

Тучи, рваные тучи,
рваный лист на станке.
Холодочек ползучий
сжат в моём кулаке.

Кто-то ходит над лесом
и вершины ершит,
и капелью отвесной
воздух насквозь прошит,

и в далёких просветах
на окраинах дня
сквозь сплетения веток
луч встречает меня.

На потолке подслеповатом

На потолке подслеповатом
Ищи во сне седьмое небо,
Пока играем в аты-баты,
Пока заботимся о хлебе.

Пока насущное бормочет,
Неистребимое щебечет.
Во флюгеры поднялся кочет.
Со службы не вернулся кречет.

Эх, родились бы – были б братья.
Да не у тех воды спросили.
А в детсадах стоят кровати —
Рядами, ждут прихода сильных.

Бреди к рассвету, полуночник,
Сквозь тьму и топкое болото.
Пусть бьёт ключом первоисточник
И облезает позолота.

Оставь пустое благородство.
Оно не лучше самозванства.
Медвежество на воеводстве
Не хуже ханжества на ханстве.

У колобков учись потерям,
У щук – веления искусству.
Идёт на куроногах терем
И выражается изустно.

И ты за ним. Мол, за дровами.
Глядишь, пробьёшься на опушку.
Пусть где-то в сумраке, над вами,
Стреляет пушка, врёт кукушка.

Не избегая сердца чащи
К живым добраться много проще.
Чем ледовитее, тем чаще
Священные встречаешь рощи.

Кого оберегает берег
И как – узнаешь, лишь отчалив.
Вот злой чечен и мутный Терек.
Преодолеешь их печалью.

До дома радости неблизко,
Но неба светится полоска,
Как поминальная записка
В лучах сгорающего воска.

Как прежде

Таинственный туман бумажного листа
Змеится в темноте и тает в круге света.
В пугающем ничто – не тлен, не пустота —
Вопросов произвол и острый шок ответов.

Сквозь мутное стекло невыходного дня
Прорублено окно в другой конец Вселенной,
И за пером бежит, предчувствием маня,
Чернильная строка судьбы обыкновенной.

Один среди людей, среди миров и звёзд,
Не признавая лет, преград и расстояний,
Он – ласточкин кузен, случайный певчий дрозд,
Колдует в тишине, инь смешивая с яном.

Ночная светотень, продлив проёмы штор,
Уходит вглубь кулис, очерчивая сцену:
Там призраки берут внаём таксомотор,
Под жёлтым фонарём втроём сбивая цену.

Рождение