Ковры под псевдонимом

Впрочем, чудеса такие обычно заканчиваются суровым приговором, а вместе с ним — частным определением, в котором детально разобраны причины и условия, приведшие к преступлению, и которое обязывает конкретную организацию принять конкретные меры, дабы подобное не повторилось, и сообщить об этом суду. Свидетель уходит, удовлетворенный свершившимся правосудием, уверенный, что отныне пути к таким махинациям напрочь перерезаны и заготовки впредь будут проводиться в полном соответствии с теми нормативными документами, на которые ссылались судьи и государственный обвинитель. Он ведь, бывший свидетель, за время процесса поднаторел не только в заготовительном деле, но и в определенных юридических тонкостях.

Как же удивляется потом этот знаток, читая в местной газете судебный очерк или фельетон, где описывается аналогичное деяние, совершенное другими заготовителями той же организации, которой когда-то адресовалось частное определение. Неужели ничему не научились? А тут, как назло, и центральная печать публикует хронику об осуждении одного или нескольких заготовителей, закупочный «почерк» которых до мелочей сходен с «почерком» тех, по чьему делу он выступал свидетелем.

Спору нет, при виде часто повторяющегося преступления, схема которого не отличается особой изобретательностью, человек вправе удивиться, даже ужаснуться и задать вопрос: как же это так, братцы? Мы тоже удивляемся, хотя отнюдь не ставим под сомнение силу частных определений. Не сомневаемся и в инструкциях, определяющих работу заготовительных органов, несмотря на то что видим в них некоторые изъяны, как раз и открывающие перед преступниками те или иные лазейки для злоупотреблений и бесцеремонного набивания собственных карманов за счет общества. Право слово, отдельные нормативные акты, призванные регулировать и контролировать операции по заготовкам, в силу своего несовершенства напоминают замок, который открывается множеством ключей.

Так вот именно о лазейках хочется поговорить несколько подробнее и, чтобы разговор не показался отвлеченным, сошлемся всего на два примера из судебной практики. Не потому, что они исчерпывающе убедительны и ничего другого уже не требуется, а потому, что преступления, совершённые в разных концах страны — одно в Красноярском крае, другое в Калмыцкой АССР, — по методике содеянного весьма и весьма похожи. Преступления совершены людьми, ничего друг о друге не знавшими, принадлежащими к разным социальным слоям населения, к разным возрастным группам, но объединяет их род занятий.

Дело первое. Слушалось оно в Волгограде, по месту обнаружения преступления, хотя диапазон действий подсудимых простирался далеко за пределы приволжской области, где орудовала большая часть из них. Ведущим был некто Читайлов, заведующий шерстяным складом в Малодербетовской заготовительной конторе Калмыцкой АССР, человек с двумя ничему его не научившими судимостями за плечами. Потому что, едва освободившись из мест заключения, стал искать новую «доходную» службу, «теплое местечко», где можно было бы хорошенько погреть руки и зажить, ни в чем себе не отказывая. Идеал виделся ему в коврах, дорогом хрустале, «шикарной» мебели, автомобиле и, конечно же, в различных драгоценностях.

Когда удалось окопаться на шерстяном складе — месте, вполне подходящем для задуманных им планов, стал первым делом подыскивать себе подручных, таких же не чистых на руку, каким был сам. Надо ему отдать должное, психологией заманивания неустойчивых, охочих поживиться за чужой счет или за счет государства он владел совсем неплохо. Наиболее податливых вовлекал в свои аферы сразу, без лишних намеков и блужданий вокруг да около. Знал: этот в обработке не нуждается. Других «привораживал» крупной подачкой, будучи уверенным, что, вкусив однажды, человек вдругорядь уже не в силах будет противостоять соблазну. Третьих покупал подачками мелкими, подчас грошовыми — иного, с его точки зрения, они не заслуживали.

Он плел сети, точно паук, методично, терпеливо, не жалея времени. Если человек не поддавался и Читайлов видел, что ошибся в ставке на него, немедленно отступал и прикидывался незадачливым шутником или безопасным прожектером. Но стоило ему заметить в ком-то слабину, готовность клюнуть на приманку, пусть хотя бы угоститься в ресторане, так тотчас же оплетал возможного союзника густой паутиной всяких обязательств. А поскольку Читайлов вылавливал себе в подручные людей с не очень «исправными» моральными тормозами и с не вполне здоровой совестью, то, понятно, отпора не встречал. Так что корыстолюбцев и стяжателей втягивал в свою группу почти без промаха. Заготовители Гиляев, Даковев, Юсупов, Китаев (племянник Читайлова), сдатчик Динмухаров и другие не колеблясь согласились на «сотрудничество» с ним.