Коза дракону не подруга

– Тогда, клянусь клыками хитрости, я не могу этого понять! Такое впечатление, что ты просто наказываешь себя за прошлую жизнь, за какие-то старые грехи!

– Безусловно, меня есть в чем упрекнуть! – невесело рассмеялся граф. – Аж зло берет, как вспомню, сколько времени я потратил зря, пытаясь удовлетворить свою гордыню! Сколько сил положил на то, чтобы заслужить одобрение людей, которые вовсе того не стоили! Вместо того, чтобы заняться чем-то полезным, я недели напролет просиживал за картами, торчал у портных… Какие сапоги, какие жилеты я тогда носил! Господи, за один такой жилет полагается лишняя сотня лет в чистилище. Но эти «старые грехи», как ты их назвал, я надеюсь искупить нынешней работой, в том числе в Астилии. Энни здесь не при чем.

– А в чем тогда дело? Чего ты боишься?

Фонтерой снова заходил из угла в угол. Однако, овладев собой, он заговорил почти спокойно:

– Я не доверяю пророчествам! Вдруг что-то пойдет не так, и Энни окажется привязанной к чудовищу! Или, еще хуже, к человеку с куском льда вместо сердца… Нет, Амброзиус, этого не будет. Знаешь, мы ведь с ней встречались прошлой ночью в библиотеке.

«А то я не знал!» – мысленно воскликнул волшебник.

– Я на целую минуту позволил себе поверить в ее любовь. Это самое большое чудо, которое можно подарить человеку. Энни достойна не меньшего. Жаль только, что я не могу сделать ей такой подарок.

Амброзиус еще трепыхался в попытках переубедить воспитанника, хотя уже понимал, что это бесполезно:

– Значит, ты отказываешься от нее, пытаясь уберечь. Ладно. А леди Эмберли тебе не жаль?

Кеннет бросил на него быстрый горящий взгляд:

– Если у Клариссы когда-то и было чувство ко мне, его давно заглушила гордыня. Выпив твое зелье, я стану идеальным мужем в ее глазах: богатым, безразличным, с положением и связями, способным обеспечить ей привилегии, к которым она так стремится. Думаю, любовь между супругами ее не интересует. Кларисса посчитала бы ее пустой блажью или, не дай бог, проявлением дурного вкуса!

Усмехнувшись, он продолжил:

– Конечно, с моим несчастьем лучше было бы не жениться вовсе, но я последний в роду, и мне нужен наследник. Наш брак с леди Эмберли – всего лишь честная сделка… Амброзиус? – Кеннет, вскинув бровь, замер на полуслове. – Что ты делаешь?

– Считаю до десяти, – сквозь зубы процедил волшебник. – Нет, до десяти мало – до двадцати.

– Это нужно, чтобы засечь время для перегонки? – спросил граф, кивнув на дымившую на столе реторту, про которую Амброзиус, честно говоря, позабыл. – Я тебе, наверное, помешал? Извини.

– Нет! – рявкнул волшебник. – Это нужно мне, чтобы успокоиться!

Кеннет осторожно сместился к двери:

– Я, пожалуй, пойду. Спасибо тебе за лекарство. И за совет, хоть я и не могу ему последовать. Удачи вам с Элейн в пути.

Амброзиус оглянуться не успел, как остался в кабинете один. Похоже, его бывший воспитанник многому научился у своего дракона, в том числе умению мгновенно растворяться в пространстве. Жаль только, что в некоторых вопросах он остался таким же непроходимым глупцом, как и десять лет назад! Волшебник злобно пнул тяжелый табурет, схватился за ногу и зашипел, как рассерженный кот:

– Боже, пошли мне терпения! Он, видите ли, на целую минуту поверил в любовь! О, бестолковый благородный баран! Лучше бы в ту ночь, когда пропал амулет, он сам выскочил из окна, причем головой вниз! Глядишь, через трещину в черепе засосало бы немного ума из Вселенной!

Глава 21

– Энни… Энни!

– А?!

Голос Элейн пробился сквозь муть сновидений, заставив меня поднять голову. Оказалось, что я заснула прямо за столиком в ее спальне. Руки у меня затекли от неудобного положения, записки, лежавшие под щекой, слегка помялись. Я поспешно сгребла их в тощую картонную папку. В комнате было светло. Элейн сидела на постели, недоуменно озираясь по сторонам с видом человека, очнувшегося после хорошей вечеринки и слабо соображающего, кто он и где. Я протянула ей стакан воды, не забыв капнуть туда зелья из волшебного флакона:

– Как вы себя чувствуете?

– Я в порядке. Кажется… А он? С ним все хорошо?!

Было ясно как день, что она спрашивала не про Кеннета.

– Амброзиус? Вчера он до ночи торчал в своей комнате, разговаривая с пустотой в камине. Надеюсь, это был голос его совести, – буркнула я. Обида на волшебника все еще давала о себе знать.

– Мне нужно пойти к нему!

Элейн откинула одеяло, слабыми ногами пытаясь нашарить свои туфли. Я подхватила ее, иначе она бы упала. Все-таки она была еще слишком слаба.

– Что вы, лежите! Я сама схожу!

Вдвоем с прибежавшей горничной мы еле-еле уговорили леди Фонтерой остаться в постели. Джейн захлопотала возле хозяйки, а я поплелась навестить Амброзиуса, чтобы потом дать полный отчет Элейн. Сон за столом не пошел мне на пользу: побаливала спина, ныли уставшие ноги. После вчерашних приключений в холмах и последовавшей за тем беспокойной ночи я чувствовала себя, как лягушка, попавшая под плуг.