Кожа наших листьев (СИ)

— Не более тридцати человек. Половина — местные, постоянные. Остальные приезжают периодически. Мужчин — только пятеро. Во-первых, они не очень любят быть донорами, но самое главное — не могут. Либо у них опасен сам фермент, либо он не может вырабатываться в нужном количестве. Сейчас, возможно, с донорами ситуация станет чуть лучше, но не факт, что намного. Так что к расширению круга наших клиентов мы не очень стремимся, но иногда приглашаем… Агнешке вы понравились, она решила, что мы вам понравимся тоже…

— То есть предлагается пить человеческий сок… А ведь в этом есть что-то от каннибализма. Или вампиризма.

— Вампиризм известен очень давно, — проговорила Агнешка, неслышно вошедшая в кабинет. — И его практикуют повсеместно. Если акт питья крови происходит по согласию, для обоюдного удовольствия, то ничего плохого или запретного в нём нет… Пить человеческий сок, значит… А когда ты делаешь мужчине минет и пьёшь его сперму, то как это можно назвать?

— Дочь… — с некоторым негодованием нахмурил брови Абрам.

— А что, папа? Этим почти все занимаются. И наши клиенты как раз чаще всего ассоциируют употребление «вина» именно с сексом.

«А девушка умело вклинилась в разговор», — про себя отметила Карина. Изобразив смущённый смешок, она спросила:

— И многим ли клиентам хватает с одного донора?

— С каждого донорского сеанса после переработки получается не более двадцати-двадцати пяти литров. Обычная доза для клиента — литр, — сказала Агнешка.

— И прошу учесть, что, как живой продукт, он не подлежит репликации. Его невозможно консервировать и долго хранить. После окончательного получения его желательно употребить сразу же, в тот же день. А исходные продукты, необходимые для закваски, в естественном виде находятся только здесь, на Кардиган-Томсоне. В этом, в общем-то, и заключается уникальность нашего заведения.

Карина несколько раз кивнула головой. Она уже не сомневалась, что это вино существует и, возможно, действительно обладает нетривиальными свойствами. Можно ещё кое о чём узнать, прежде чем принимать предложение… Или не принимать. Но спрашивать о генетическом вторжении в организм доноров весьма преждевременно. О нём пока спрашивать просто нельзя — нельзя показывать свою излишнюю информированность или любознательность, если тут на самом деле преступное сообщество. Лучше повторить что-нибудь другое, из уже слышанного.

— А название «энтеральное вино» имеет отношение к вашему? Мы ведь говорим об одном и том же, не так ли?

— Да, это, наверное, кто-то слишком уж прямолинейно предлагал стать нашим донором… Может быть, вас заинтересует и такое предложение?

— И где же находится сам источник делкиголя в организме? — спросила Травиц, уходя от прямого ответа.

— Вот здесь, — Агнешка подошла к Карине и коснулась её пальцем возле пупка. — В твоём очаровательном животике.

ГЛАВА ПЯТАЯ

— Вот что я нашла, — сказала Фламенко, водя пальчиком по экрану, мерцавшему над постелью, на которой она лежала полностью обнажённая, лишь с тонкой цепочкой на шее.

— Что-то интересное? — спросила Карина, присаживаясь на край кровати.

— До Экспансии на Земле жил такой учёный, звали его Герт Нюгордсхауг… Не могу поверить, что существовали такие имена…

— Ты будешь смеяться, но я знаю одного человека с точно такой же фамилией из южной части сектора Форд…

— У тебя так много знакомых, — ревнивым тоном произнесла Электра. — Ну так как, тебе интересно? Читать дальше?

— Конечно, малышка. Я слушаю.

— Если я правильно поняла, он изучал античные легенды… «Античные» — это…

— Солнышко моё, если я служу в полиции, то это не значит, что я не понимаю таких слов…

— Вот один древнегреческий текст: «Приводят выкрашенную белой краской тонкую девушку. Она опускается на колени перед жрецами, потом отступает на шаг и прижимает ладони к лицу. Рабы вносят большой кувшин. Видя окружающие её лица, девушка срывается с места и бежит, но все пути перекрыты! Впускают быка бело-чёрной масти. Его рога остро заточены, глаза налиты кровью от ярости. На мгновение девушке удаётся избежать атаки, но тут же раздается крик, она взлетает в воздух и падает, пронзённая рогом ниже пупка. Подбегают рабы, оттаскивают её в сторону, к кувшину, оставляя кровавый след на белых известняковых плитах». Как тебе это?

— Замечательно. Я бы на такое с удовольствием посмотрела. И потом оторвала бы главному жрецу член за подобное варварство… Но какое отношение эта легенда имеет к нашему вину?