Кожа наших листьев (СИ)

Карина думала об этом. Опытных агентов в полиции Взаимодействия было немало. В том числе и таких, которые не слишком высоко ценили собственную жизнь, а потому вполне годились для опасных операций. И Травиц имела возможность испытать таких людей в деле уже дважды. Нареканий к результатам работы у начальства не было… но вот сама Карина оба раза оказывалась в тяжелейшей ситуации. Опытные агенты плохо скрывали своё снисходительное отношение к молодой женщине, волею случая или простых заслуг перед начальством (как они поначалу думали) оказавшейся в отделе Б-12. И оба раза подвергали сомнению некоторые её решения… Из-за чего операции проходили на грани фола, а Карина чудом оставалась в живых. Разумеется, в рапортах ничего этого не отражалось, а устный доклад лично комиссару Даричу не выходил за пределы его кабинета. По крайней мере, так полагалось думать подчинённым.

— Опытные агенты иногда ставят свой опыт выше очевидных решений, — обтекаемо, но недвусмысленно произнесла Травиц. — Неопытного я не возьму с собой сама.

— На какой опыт вы можете рассчитывать у представителя «группы идиотов»? — Мехди, кажется, уже издевался.

— Дело не в опыте. Дело в другом.

— В чём именно?

— Я предполагаю, что потенциальному помощнику придётся приоткрыть секрет операции. Доказать на месте, что он обречён на заклание. И тогда он встанет перед альтернативой — либо слепо подчиняться мне, либо почувствовать в своих кишках невыносимые терзания.

— Леди Травиц, вот ведь что на самом деле важно: детали операции, как вы понимаете, не подлежат огласке.

— Догадываюсь…

— И между тем вы говорите, что расскажете помощнику об истинных её целях. Хотя бы и не в полной мере. Этого желательно избежать, леди лейтенант.

— Пан полковник… — как обычно в таких случаях, Карина перешла почти на шёпот. — А разве я вам сказала, что помощник при любом раскладе должен остаться в живых?

Харм. На игре: продолжение

…Подводный скутер быстро тащил за собой Карину, облачённую в плотный гидрокостюм, сквозь зеленоватую толщу морской воды. Травиц с тревогой оглядывалась назад, потому что за ней увязалась парочка тварей, похожих на змееподобных рыб. Карина была вооружена, но уж очень большими оказались эти твари — не менее пяти метров в длину, да и разверстые пасти вполне способны были на раз проглотить человека. Но всё же на мелководье твари отстали, и Карина спокойно остановила скутер и принялась осматривать подъём дна, где можно было бы оставить транспорт и без помех выбраться на сушу. Такое место нашлось скоро — сравнительно пологий берег, окруженный скалами, в которых зияли углубления — возможно, неглубокие пещерки. Сканирование диапазонов показало, что остров накрыт полями охранной сигнализации достаточно плотно, и Карине пришлось потратить почти полчаса для создания надёжной бреши, достаточной, чтобы пробраться на остров самой и протащить тяжёлый контейнер, доставленный в багажном отсеке скутера…

Остров таил в себе немало мелких, но неприятных сюрпризов: пустыри изобиловали свалками металлического лома древних космических кораблей и ещё более древних наземных транспортных средств и атмосферных летательных аппаратов; от коррозии многие из них трудно было вообще идентифицировать. Ходить по этим свалкам приходилось с величайшей осторожностью — под ногами там и тут торчали ржавые и острые штыри и обрывки металла. Жёлто-коричневые многоногие твари, похожие на громадных сколопендр, шныряли среди чахлых колючих растений и, едва увидев Карину, вставали в угрожающую позу и принимались щёлкать жвалами. Карина миновала живописный ландшафт и вошла в промышленную зону, обозначенную развалинами кирпичной стены. Внутри зоны было прохладнее, чем на свалках, но не менее опасно: к разрушающимся зданиям приближаться казалось по меньшей мере неразумно, да и под ноги нужно было смотреть не менее внимательно: асфальтовое покрытие где-то провалилось, где-то вспухло буграми, а в некоторых местах неосторожного путника подкарауливали глубокие колодцы и траншеи. По сырой поверхности камней и кирпичей то и дело проползали крупные многоножки — только не жёлто-коричневые, а иссиня-чёрные, но на вид не более добродушные.