Козлёнок Алёнушка

Глава тридцать восьмая

– Еще чего! – рассердился Лебедев. – С умом у меня получше, чем у вас. И дрожать от страха я ни перед кем не стану.

– Значит, с логикой у вас проблема, – вздохнул Фил. – В процессе беседы у меня созрели вопросы.

– Задавайте, отвечу, – пообещал Федор, – я открыт, как телевизор.

Я хотела сказать, что волшебный ящик не открывают, а включают, но промолчала.

– Телефон человека, с которым вы договаривались, у вас сохранился? – начал Майоров.

– Был в звонках, но я всегда их стираю, – живо придумал Лебедев.

– По какому адресу проживает кот? – не утихал Филипп.

– Деревня Гуркино, – без задержки сообщил кошачий нянь.

Майоров быстро застучал по клавишам компьютера и вскоре сказал:

– В Московской области было село с таким наименованием, но восемь лет назад на его месте возвели коттеджный поселок бизнес-класса. Цена за дом там о-го-го какая. Сомнительно, что вы туда приехали.

– Наверное, я перепутал, – не стал спорить Федор, – вероятно, Куркино!

– Это район Москвы, – возразил Степан.

Федя потер ладонью лоб.

– Я после травмы. Память путается. Амнезия у меня.

– Неприятная штука, – сочувственно отозвался Майоров, – раз забыли, где кот живет, то перейдем ко второму вопросу. Вы на чем прикатили в Гуркино-Куркино?

– Не понял, – протянул Лебедев.

– Как добрались до места? – уточнил начальник отдела компьютерного поиска. – На автобусе, электричке, такси, мотоцикле, велосипеде?

Федор изобразил удивление:

– На своей машине.

– И где она? – поинтересовался Филипп. – Почему, убежав из избы, вы не сели за руль? Пошли пешком?

Лебедев замялся.

– Ну… так амнезия же! Забыл про тачку.

– Хорош врать! – взвилась Лена. – Его иномарка у дома моего на парковке стоит. Почему вы говорили о квартире моего мужа в Москве? О счете в банке?

– Лен, пусть они уедут, – взмолился Лебедев, – мне реально плохо! Чушь слушать не могу.

Филипп, который сидел на подоконнике рядом с Диванковой, показал ей свой ноутбук.

– Вот тут смотрите. Данные об апартаментах, имя владельца.

– Ни фигасе! – ахнула Ленка. – Федька, или ты говоришь правду, всю до конца, или сваливай от меня куда подальше. Врун!

– Лен! Давай без них поболтаем, а? – заныл муж.

– Нет, – отрезала Лена, – выкладывай правду. Имей в виду, если ты брешешь, отправишься на все четыре стороны. Живи в своих апартаментах.

– Они сданы, – неохотно признался Федор.

– Облегчу вам задачу, – произнес Степан, – мы знаем, что вы, Федор, выполняете щекотливые задания клиентов. И нам известно, что вы помогали господину Леонову прятать его дочь Катю подальше от его матери Елизаветы Петровны.

– Пойми, – вмешалась я, – тебя определенно хотели лишить жизни, попытка оказалась неудачной. В твоих интересах рассказать нам правду. Убийца сейчас зол, что упустил жертву. Но в следующий раз учтет свою ошибку.

Лебедев откинулся на подушку.

– Мне плохо, уходите! Я рассказал все, что помню!

Я встала:

– Федя…

Договорить мне не удалось, дверь в кладовку распахнулась, загремел незнакомый мужской голос:

– Транспортировка лежачих больных!

– Здесь, здесь, – закричал Лебедев, – увезите нас с женой отсюда поскорей.

В каморку вошли два санитара.

– Тут не развернуться, – заметил один.

Телефон Степана звякнул, муж посмотрел на экран и встал.

– Нам пора! Федор, захотите поговорить, я всегда готов вас выслушать.

– Голова кружится, все тело болит, – простонал Лебедев.

Наша малочисленная группа покинула больницу. В машине Степан прочитал вслух сообщение от Ксении, которое пришло, когда мы находились в палате.

– Что теперь делать? – растерялась я, когда супруг замолчал.

– Ответа на вопрос пока нет, – признался Степан, – но…

У меня зазвонил телефон.

– Это Леонов! – воскликнула я. – Что ему надо?

– Ответь, – велел Степан, – возможно, он уже знает, что Жук рассказал правду.

– Алло, – пропела я в трубку.

– Запиши адрес, – забыв поздороваться, попросил владелец издательского холдинга.

– Чей? – уточнила я.

– Куда ты должна сейчас ехать. Поговорить надо.

– Диктуй, – скомандовала я, – но нас в джипе трое. Еще Дмитриев и Майоров.

В ответ прозвучало:

– Ок.

– Громкая связь – полезное изобретение, – заметил Степан, перестраиваясь в левый крайний ряд.

Я отвернулась к окну.

– Думаешь, Жук ему сообщил о встрече с Ксенией и Мироном?

Вместо мужа ответил Филипп:

– Скорей всего. У меня новость. Профессор Рэй Эпштейн.

– Кто это? – удивилась я.

– Никита Иванович в разговоре с нами упомянул, что он обратился к этому доктору, чтобы тот лечил маленькую Лизу, – напомнил Майоров. – Я нашел врача, он умер. Написал его сыну Нику Эпштейну сообщение от лица Леонова.

– М-да, – крякнул Степан, – возможно, Никита позвал нас не из-за откровений эксперта Жука, а потому, что американский профессор ответил Леонову.