Козлёнок Алёнушка

– Хорошо советы раздавать, – рассердился Лебедев. – Я раскинул мозгами, принял решение: или входную дверь сломаю, или какие-то ставни разнесу. Опустошил стакан и… темнота. Очнулся от вопля. Надо мной баба стоит, ногой в бок пинает, орет:

– Пьянь, рвань, дрянь, кто тебе разрешил в чужой дом залезть?

А у меня голова винтом кружится, ноги трясутся, тошнит, желудок к горлу прилип. Попросил тетку:

– Позвоните жене, плохо мне.

Она еще больше озверела:

– Когда ханку жрал, ни о ком не думал?

В последний раз меня пнула, пообещала:

– Сейчас вернусь, еще сильней получишь!

И ушла. Я кое-как встал, выполз во двор, попер по тропинке, сообразил: она ведет к шоссе. И не ошибся. Выбрался на проезжую часть, стал попутку ловить. Все мимо свистят. Сети нет, позвонить не могу. Двинулся пешком по обочине. Сколько ковылял, не знаю, в голове туман. И вдруг удар сзади. Опять ничего не помню. Очнулся, когда на носилки клали. Больно так стало, прямо жуть. Я заорал. Мне укол сделали. Сюда привезли, в палату кинули и забыли. Хорошо, соседи дали зарядку, и Сеть тут есть. Я Лене позвонил. Вот такая история.

Степан посмотрел на меня:

– Вилка, записала сюжет? Тебе определенно он пригодится!

– Нет, – возразила я, – нестыковок много. Зачем человеку, который нанимает няню для кота, зазывать незнакомца бог знает куда в необитаемый дом? Почему Федя поехал по адресу и его не смутило, что работа не в Москве? Фил, ты, наверное, уже посмотрел, сколько стоит пасти котов в отсутствие хозяев?

– В среднем от трехсот до пятисот рублей в день, – ответил Майоров, – собака обойдется дороже, с ней гулять надо. Этим ремеслом занимаются в основном пенсионеры. Они готовы приходить несколько раз в день, но ночевать в чужой квартире мало кто согласен. Федор, мне очень жаль, что ваше материальное положение настолько ужасно, что вы решились на уход за котом.

– Бредятина! – закричала Лена. – Федька, ты ума лишился?

– Не хотел выглядеть альфонсом, – потупил взор Лебедев.

И тут в каморку вошел доктор, на вид ему было чуть за двадцать.

– Ого, сколько гостей, – неодобрительно заметил врач, – у нас небольшая больничка, возможности тоже. В Москве вашему родственнику лучше помогут. Советую обратиться в ЦИТО. Там очень опытные специалисты. Перелом крестца – неприятная травма. Перевозить больного надо лежа, и кровать нужна специальная. У нас такой нет. Мы были вынуждены взять пострадавшего, потому что его наша «Скорая» доставила. МРТ Лебедеву сделать я не могу, КТ тоже – аппараты отсутствуют. А эти исследования крайне необходимы.

Мне стало понятно, что эскулап очень хочет избавиться от москвича, который может возмущаться, требовать к себе внимания, жаловаться на плохие условия.

– Перестаньте канючить, – рявкнула Лена, – конечно, я заберу мужа. Уже вызвала перевозку, ему приготовили нормальную палату в нормальной клинике.

– Федора сбила машина? – спросил Степан.

Юноша в халате замялся.

– Ну… я не травматолог. Вообще-то, тех, кто на дороге пострадал, с тяжелыми увечьями везут или в районную, или областную больницу. Мы простой стационар, нас закрывать хотят. Коллеги со «Скорой» считают, что Лебедев – жертва наезда. Но если вам интересно мое мнение, это больше похоже на то, что он из машины на ходу вывалился. Я не так давно институт окончил, практику проходил в областной. Вот там видел несколько раз людей, которых из автомобиля на скорости выкинули. У всех перелом крестца.

– Игорь Николаевич, – закричал из коридора звонкий женский голос, – у бабы Кати опять давление поднялось.

– Иду, – громко ответил доктор, открыл дверь и, уже стоя на пороге, осведомился: – Забираете Лебедева? Документы готовить?

– Да! – рявкнула Лена. – Неужели я непонятно высказалась? Да. Да! Да!!!

Врач улизнул в коридор. Степан оперся локтями о колени.

– Федор, в ваших интересах рассказать нам правду.

– Так уже доложил, – решил не сдаваться Лебедев.

– Если будете придерживаться версии про кэтситтера, – хмыкнул Дмитриев, – то все может пойти иначе, чем вы думаете. Навряд ли вы настолько неразумны, чтобы ехать невесть куда к незнакомому нанимателю. И владелец дома в Подмосковье, хорошей квартиры в столице, приличного счета в банке не станет наниматься нянькой к чужому коту.

– Дом, квартира, банк? – растерянно повторила Лена. – Федя, о чем Степа говорит?

– Сам не понимаю, – прикинулся дурачком новобрачный.

– Что вам на самом деле сказал медведь? – неожиданно резко изменил тему беседы Степан.

– Какой? – плохо разыграл удивление Лебедев.

Дмитриев встал:

– Пошли, ребята. Пусть Елена увозит мужа в Москву. Мы, к сожалению, помочь Федору не можем.

– Я закажу венок, – вздохнул Майоров, – с лентой: «От скорбящих товарищей».

– Чего? – встрепенулся Федор.

– Неприлично на похороны приходить без цветов, – объяснил Филипп, – а у нас апрель на дворе, цветы исключительно импортные. В июне можно сирени в саду наломать, обойтись букетом. А сейчас придется серьезно потратиться.

– В смысле? – напрягся Лебедев.

– Да уж смысла в нашей беседе совсем нет, – сделал вывод Степан, – или вы беспредельно неразумны, или кого-то до одури боитесь.