Козлопеснь

Демий закончил вступление, в красках расписав кощунственные события той ночи, и начал вызывать свидетелей. Я не мог дождаться, когда вызовут Аристофана, но всякий раз, когда сын Филиппа собирался подняться с места, Демий вызывал кого-нибудь из своих прихлебателей или рабов, и Аристофан усаживался обратно и складывал руки на груди. Наконец, когда я начал думать, что Демий вообще передумал использовать Аристофана, он вызывал того на помост. Присяжные тихо забормотали в удовлетворении, и большинство из них перестали есть или подстригать ногти. Кто-то разбудил маленького старичка, и тот, навалившись на посох, вытянул голову, чтобы лучше слышать. Когда Аристофан устроился на подмостках, Демий прочистил горло и начал. Он задавал вопросы своим обычным звучным голосом, и Аристофан отвечал ясно и четко, гордо задрав подбородок.

♦

Демий: Находился ли ты рядом с домом Эвполида в указанную ночь?

Аристофан: Так и было.

Демий: Возвращался ли ты с пира в честь одного из своих друзей, отправлявшегося на войну?

Аристофан: Так и было.

Демий: Видел ли ты, как Эвполид крушил статуи фракийской саблей?

Аристофан: Видел.

Демий: Был он один или в компании?

Аристофан: С ним было около десяти человек, которых я не узнал.

Демий: Эвполид активно разрушал статуи или только наблюдал, как это делают другие?

Аристофан: Она активно разрушал статуи.

Демий: Донес ли ты об это по горячим следам?

Аристофан: Нет.

Демий: Опасался ли ты мести Эвполида?

Аристофан: Так и было.

Демий: Оказались ли вы впоследствии на Сицилии с Демосфеном и его армией?

Аристофан: Так и было.

Демий: Удалось ли вам с Эвполидом добраться через Сицилию до Катаны после разгрома и спасал ли ты многократно жизнь Эвполида в течение этого путешествия?

Аристофан: Да.

Демий: Признавался ли в те дни Эвполид в осквернении статуй?

Аристофан: Дважды.

Демий: Почему сейчас ты свидетельствуешь против человека, чью жизнь ты спас?

Аристофан: Я чувствую, что это мой гражданский долг.

♦

Как вы сами можете заключить по этому необычно продолжительному и подробному допросу, который стоил Демию не меньше пинту времени, он рассматривал его как самое свое ценное свидетельство; в обычных обстоятельствах Демий просто изложил бы все перечисленные факты сам и вызвал Аристофана подтвердить их оптом, но тут он намеревался вытягивать их помаленьку и как можно дольше, чтобы выжать из них все. Тут он был прав, ибо присяжные просто-таки пустили слюну. В жизни не видел, чтобы столько внимания было приковано к перекрестному допросу. В театральном смысле постановка была выше всяких похвал. Говорю как профессионал: свежий, неожиданный подход всегда позволяет произвести куда как сильное впечатление; применив такой прием на суде, можно заставить присяжных поверить в заявления, которые вы ничем не способны подкрепить.

Оставшихся свидетелей Демий опросил обычным манером, после чего ему осталось зачитать закон и завершить обвинение. Никогда не забуду, что он сказал.

— Мужи Афин, — начал он, — задайте себе вот какой вопрос. Что есть гражданин? Что значит быть гражданином нашего Города, ходить по нашим улицам, голосовать в нашем Собрании, молиться в наших храмах, служить в нашей армии? Каково наше участие в великом предприятии, которое мы называем Афинами? Долг мужчины — трудиться на благо своего города, а не во вред ему. Оглянитесь на это Город. Взгляните на Долгие Стены, которые Фемистокл возвел, чтобы обеспечить нас припасами во время войны, чтобы навсегда связать нас с морем. Взгляните на Дом Совета, построенный Солоном, на это обиталище нашей демократии. Посмотрите на Девять Источников, сооруженных Писистратом и его преемниками, чтобы снабдить Город водой и избавить его от жажды и грязи. Посмотрите на стены, возведенные нашими предками для защиты от персов. Взгляните на Акрополь, эту цитадель, которой Перикл короновал наш Город. Посмотрите — все это будет стоять века, и подумайте о людях, чьими стараниями оно было создано. Их всех будут помнить вечно — и тем не менее они все лишь исполняли свой долг, который, как я уже сказал, заключается в труде на благо Города. А теперь окиньте взглядом пустынные улицы, которые некогда заполняли жизнерадостные юноши, опустевшие дома, жилища граждан, ныне мертвых и похороненных в безымянных могилах на Сицилии. Подумайте о том, кто стал причиной этого опустошения и запомните его; человек, вызвавший истребление нашей армии и флота ужасным святотатством. Этот человек не следовал долгу, он шел ему наперекор, он трудился Городу во вред. И потому приготовьтесь исполнить свой долг, мужи Афин, проголосовав за осуждение и казнь.