Козни качка

— Не кори себя за это — любая из этих девушек тоже последовала бы за мной сюда.

О боже, он ещё и скромный?

— И почему ты так думаешь?

Пожимает широкими плечами, и, черт возьми, он, должно быть, отмораживает свою задницу.

— Капитан бейсбольной команды. Чертовски красивый. Чертовски забавный.

— Я не… Вау. Я даже не знаю, как на это реагировать.

Он одаривает меня натянутой улыбкой.

— Это слишком много, чтобы принять все сразу?

С этим не поспоришь.

— Это точно, — соглашаюсь я со смехом.

— Можно тебя кое о чем спросить? — Он смотрит на меня сверху вниз. — Почему ты одета так, будто отправляешься в Антарктиду?

Я сжимаю губы вместе. Разделяю их.

— К твоему сведению, умник, я была больна. У меня была простуда, так что я должна была сделать, забинтоваться на домашнюю вечеринку? Нет, спасибо, я пытаюсь поправиться до каникул.

Он поднимает свои медвежьи лапы.

— Эй, никаких суждений — я могу сказать, что ты действительно разумная девушка. Все, что я хочу сказать, это то, что ты носишь свитер, который мог бы стать паркой, и ты также носишь парку.

На этот раз я не могу сдержать смех, который срывается с моих губ.

— А что, тебе холодно? Потому что мне тепло и уютно.

Я широко улыбаюсь ему, чтобы ткнуть в тот факт, что мне тепло, а ему нет.

— Ты просто засранка, — фыркает он. — Я в порядке, не благодаря тебе, но я буду жить.

— Вот что я тебе скажу: давай зайдем внутрь и возьмем что-нибудь теплое, может, куртку? — Я мило улыбаюсь, хлопая ресницами. — Обещаю, что я не исчезну в толпе.

Его губы дергаются.

— Я думаю, что рискну против надвигающейся гипотермии. Я все еще смогу иметь детей, если мои яйца не отмерзнут.

Он стучит по освещенному экрану своего телефона.

— Ты вмешивалась, — рассеянно спрашивает он, — потому что тебя так беспокоило, что с твоими друзьями флиртовали, а с тобой нет?

— Это то, что ты думаешь?

Он пожимает плечами.

— Никаких суждений.

У меня отвисает челюсть, и я захлопываю ее, прежде чем он поднимает взгляд.

— Я не была членоблокатором для моих друзей, потому что я, якобы, ревную.

— Так ты признаешь, что была членоблокатром.

Если бы он не был таким чертовски милым, я бы сейчас пришла в ярость.

— Ты же знаешь, что я не это имела в виду.

— Значит, ты злишься, потому что совершенно трезвая?

— Я не совсем трезвая.

— Так ты пьяна?

— Нет, конечно, нет.

Я откидываю свой конский хвост.

— Ты пила пиво? — Он настроен скептически. — Сколько их было?

— Хм… — Ни одного с половиной. Я использую большой и указательный пальцы, чтобы указать сумму. — Примерно столько?

— Да, именно так я и думал. — Я вижу, как он прячет улыбку за ярким светом своего телефона. — Ты совершенно трезвая.

— Я оправляюсь от простуды.

Я притворяюсь, что кашляю.

С этими совершенно белыми, ровными зубами он снова улыбается мне, и я не могу этого вынести. Тьфу. Он так красив и с каждой минутой становится все симпатичнее, черт бы побрал его и его магнетизм.

Слушайте, я не совсем брежу; я отдаю должное парню за то, что он не полный придурок. От одного до десяти по шкале засранцев? Шесть — и это только потому, что он меня выгнал.

— Я далек от того, чтобы указывать на очевидное, но держу пари, что ты не была бы так взволнована, если бы в тебе было несколько капель алкоголя. Может быть, здесь нам обоим было бы приятнее, а?

— Так говорили твои друзья, и ты знаешь мое мнение о них.

— Ты немного чопорная. — Он прищуривается, прикрывая глаза от света, падающего на крыльцо. — Разве тебе никто не говорил об этом раньше?

— Ты ничего обо мне не знаешь. — Я протягиваю руку за красным пластиковым стаканчиком, который оставила несколько минут назад, чтобы хоть чем-то занять руки. — С чего ты взял, что я чопорная? На чем основана эта столь точная оценка?

— Давай посчитаем, — напевает он, ставя бутылку пива на ступеньку и постукивая пальцами правой руки по левой, считая. — Во-первых, я нахожусь на этом крыльце, когда мог бы веселиться, потому что ты не прекратишь блокировать член. Во-вторых, ты носишь гребаный медвежий коврик на вечеринку. В-третьих, ты пьешь воду. В-четвертых, ты призналась, что просила дополнительный кредит в средней школе. В-пятых, ты не перестаешь спорить.

Улыбка, дразнящая мои губы, не могла быть более удрученной.

Ублюдок поднимает руку, шевеля пятью большими пальцами.

— Все признаки указывают на скованность.

— Ладно. Я даже не могу злиться, потому что все это было очень точно. — Я поднимаю палец. — Но, во-первых, твои приятели не дали мне шанса искупить свою вину, прежде чем послать за мной своего приспешника.

— А во-вторых? — Нахальный осел прислоняется головой к столбу, пригвождая меня к полу ленивой улыбкой.

Я стараюсь не смотреть на огромные руки, скрещенные на его твердой груди.

— Во-вторых, твои друзья были убогими и совсем не смешными. Им повезло, что они спортсмены, потому что в противном случае они, вероятно, никогда не трахались бы.

Это заставляет его смеяться.

— Я очень сомневаюсь в этом.

— Их разговор, — продолжаю я разглагольствовать, — наскучил бы мне до слез. Умопомрачительно тупой и лишенный воображения. — Я делаю паузу. — Ты можешь себе представить, как они будут выглядеть в…