Козни качка

Не осознавая этого, мы замедлили шаг с быстрой ходьбы, чтобы не отстать от группы, до медленной прогулки, и вскоре мы уже находились в доброй сотне шагов позади ее друзей, почти целый квартал отделяет нас, сумка Скарлетт раскачивается вместе с ее шагом.

— Что у тебя в сумке? Это сводит меня с ума.

— О! — Она оживляется, придя в себя. — Вчера я испекла пирожные и хотела убрать их из дома, пока не съела все сама.

— Лгунья. Ты сделала это для меня.

— Пфф.

Когда она этого не отрицает, будь я проклят, если мое сердце не трепещет.

Я тычу пальцем в ее сумку.

— Ты заставишь меня умолять тебя попробовать?

Должен признаться, я бросил этот намек, чтобы измерить ее отвращение, ухмыляясь, когда она бросает на меня сардонический косой взгляд, сжимая губы, испытывая искушение возразить.

Скарлетт не так консервативна, как кажется, я бы поставил на это деньги. Она просто прячет это лучше других под этой чертовой курткой.

Интересно, как выглядит ее тело под всеми этими слоями? Она худощавая или с соблазнительными изгибами? Большая грудь или плоская? Она застенчивая и скромная или самоуверенная?

Господи, как же мне хочется это выяснить!

— Нет. Конечно, я не собираюсь заставлять тебя умолять. — Ее голос тихий, чуть выше шепота, и хриплый, как будто у нее тоже грязные мысли обо мне.

Мы останавливаемся на тротуаре, чтобы она могла порыться в своей сумке, вытаскивая прозрачный пластиковый контейнер с красной крышкой и протягивая его мне. Я открываю крышку, вдыхая аромат насыщенного шоколада.

— Да, черт возьми. Я люблю пирожные.

— И я тоже.

Мы продолжаем нашу прогулку.

Я со стоном впиваюсь зубами в большой квадрат.

— Черт возьми, это вкусно.

— Спасибо.

— Влажно, — не удержавшись, добавляю я, просто чтобы посмотреть, что она скажет.

Скарлетт стонет.

— Господи, ненавижу это слово.

Да, я так и думал — а кто нет?

— Ты ненавидишь слово влажно?

— Прекрати это говорить, — смеется она, и ямочка на ее щеке подмигивает мне.

— Я бы так и сделал, если бы эти пирожные не были такими… влажными.

Она тихо смеется, когда мы снова идем бок о бок в темноте.

— Хочешь перекусить?

Она нерешительно скребет зубами нижнюю губу.

— Наверное, не стоит.

— Всего чуть-чуть. Вот, откуси немного от моего.

Мы останавливаемся под уличным фонарем, и я поднимаю руку, брауни зажат между моими пальцами, предлагая ей немного.

— Попробуй, — уговариваю я, отстраняясь с предупреждением. — Только кусочек — не забирай все сразу.

Скарлетт подходит ближе, наклоняется, выдыхает клубы пара в холодный осенний воздух. Ее губы приоткрываются, зубы откусывают уголок шоколадного пирожного, изо всех сил стараясь избежать моих пальцев ртом.

Глаза закрываются.

— Мммм.

Мммм, это точно.

Ее хорошенький розовый язычок высовывается наружу, облизывая губы.

— Хочешь еще?

Скарлетт в нерешительности прижимает палец к губам.

— Я в порядке, но все равно спасибо.

— У меня их целый контейнер, если ты передумаешь, — поддразниваю я, похлопывая пластиковый контейнер на ее бедре. — Сделал их вчера вечером.

Я пользуюсь случаем, чтобы запихнуть в рот еще один кусок, и зубы натыкаются на шоколадную крошку. Она медленно тает на моем языке, прежде чем я сглатываю.

Небеса. Так чертовски вкусно.

— Ух-ты, посмотри на всех этих людей, — бормочет Скарлетт, замедляя шаг, когда Лямбда-Хаус появляется в самом центре шоу. Мы завернули за угол, и кажется, что весь квартал загорелся, пылающие огни манят всех к огромному, красному кирпичному дому братства.

Он расположен посреди улицы, массивный монолит с белыми Палладианскими колоннами. Дом такой чертовски крутой, что это должно быть преступлением для этих пьяных идиотов жить здесь.

Скарлетт делает несколько шагов назад, а не вперед, вцепившись руками в ремень сумки.

— Ну, знаешь что? Я не думаю, что хочу попасть на вечеринку братства сегодня вечером.

— Ты не хочешь пойти? И почему нет?

— Роуди, посмотри на меня. — Она делает резкий жест вниз по туловищу. — Посмотри на мой наряд.

— Я смотрю на тебя.

И я не вижу ничего плохого в том, что на ней надето, совсем наоборот. Она очаровательна со своими волосами, собранными в эти милые гребаные булочки. Лицо раскраснелось, глаза блестят. А когда она прикусит нижнюю губу?

Мне ужасно хочется ее поцеловать.

Тем не менее, мы застряли посреди тротуара, перед вечеринкой братства, и она не хочет оставаться.

— Я могу проводить тебя домой.

— Ты уверен?

Я киваю.

— И где ты живешь?

— В той стороне, откуда мы пришли, ближе к бейсбольному клубу.

— Неужели?

— Да. Примерно в трех кварталах от кампуса. — Скарлетт поднимает свою сумку. — А как насчет тебя?

— Я живу напротив стадиона.

— Какого стадиона?

Если бы это был кто-то другой, я бы запрокинул голову и рассмеялся им в лицо за то, что они задали такой тупой гребаный вопрос. Но это Скарлетт, и каким-то образом ей удалось проскользнуть в мою жизнь, как дурная привычка.

— Бейсбольного стадиона.

— О, — она нервно смеется, изображая, как хлопает себя ладонью по лбу. — Угу.

Боже, она восхитительно невежественна.

— Сейчас позволь мне твою сумку. — Я тянусь к ней. — Я провожу тебя домой.

— Нет, нет! Черт возьми, тебе не обязательно её носить, — возражает она.