Козырь. Создатель миров

– Интересный ты салага, – Али вдруг недовольно взмахнул рукой, и мертвецы вцепились в канаты на палубе, поворачивая паруса. Корабль резко ушел вправо, так что теперь волны гнали его боком к причалу. – Откуда знаешь, что с океаном договориться можно?

– Со своим я договаривался.

– Со своим, значит, – капитан улыбнулся ему. – А скажи-ка мне, каков шанс, что друг твой железяку свою мне в сердце вонзит?

– Не беспокойтесь, – утешил его Юкон. – Он не убивает без повода.

– Ладно уж, поверю тебе. Иди, забери его и выбирайтесь на берег.

С Фосом они столкнулись на лестнице с мостика. Взгляд его молчаливо вопрошал: «Ты использовал предоставленный шанс с умом или как обычно?»

– Он на нашей стороне, – шепнул Юкон. – Я уверен.

– Второй раз за день? – усмехнулся отец. – Ну раз так, убеди его проводить нас к переходу.

Юкон смутился, но не сомневался, что не ошибся.

Когда пришло время сходить на берег по трапу, мертвецы на помосте протянули руки, и Юкон покорно принял их помощь. Фос же посмотрел на протянутую распухшую ладонь с таким отвращением, что стало ясно – он скорее вернется на дно, чем коснется возвращенных. Однако поступь его была тверда, и все кончилось благополучно.

Вдвоем они молча следовали за Али по узкому пирсу. Капитан уверенно шел по скользким мокрым доскам, иногда оглядываясь, проверяя, не смыло ли спасенных обратно в воду. Подъем по лестнице между рядами отвесных «улиц» показался бесконечным. Али знал здесь каждую трещину, каждый поворот и предсказывал порывы ледяного ветра, умело подставляя ему спину. Юкон смотрел на него и про себя повторял просьбу Фоса, которая очень ему льстила. Наконец-то отец понял, что ему необязательно все бремя ответственности нести на собственных плечах.

Вот только как выполнить его распоряжение?

Юкон рассматривал ближайшие дома: нагромождение досок, сколоченных как попало. Окна встречались редко, и те немногие – размером с ладонь. Подпорки надрывно скрипели, словно молили о помощи, и выглядели изрядно прогнившими. Пятна черной плесени облепили их со всех сторон и грызли уже не первый год.

Так, с грехом пополам, добрались до десятой улицы сверху и свернули по ней налево. Юкон заметил, что отец хоть и старался держать голову высоко, а ступал все медленнее и труднее, рука его уже непрерывно сжимала повязку на боку, дыхание потяжелело. Ему требовались необычайные усилия, чтобы просто идти вверх.

Между каждой парой домов спускалась веревочная лестница, такая же заплесневелая и хлипкая на вид, как подпорки. Юкон подумал, что здесь не принято заботиться о себе и своем жилище – большинство домов поросли плесенью, с крыш то и дело срывало черепицу, бросая в океан.

– Дети, вперед, дом слева, – указал Али Юкону на третью по счету лестницу. – И держись крепче. Падать будет больно.

Юкон обернулся на отца. Он сильно сомневался, что Фос осилит путь наверх, но тот успокаивающе кивнул: не о чем беспокоиться.

Однако когда все трое поместились в тесной прихожей, престолонаследник прислонился к стене и, тяжело дыша, согнулся пополам. Али покосился на него, подошел и схватил за плечи.

– Давай-ка помогу, – он говорил спокойно, видно, не впервые ему было возиться с ранеными, но Фос оттолкнул его руки и вежливо ответил:

– Спасибо, я в порядке.

В доме оказалось на удивление тепло и уютно. Комната была рассчитана на одного: в глубине между столом и креслом разместилась одноместная койка, заправленная колючим шерстяным одеялом, и, судя по дырам, ему шел уже далеко не первый год, если не десятилетие. На столе уживались одинокая тарелка, деревянная кружка, стопка из трех книг и нож с широким лезвием.

Фос подошел к кровати и присел, стащив сапоги, с которых уже порядком натекло воды. Выглядел он чертовски плохо: бледно-серое, что крыло чайки, лицо, бусины пота на лбу, пересохшие губы, кадык ходил вверх-вниз. Юкон почувствовал, как страх опутывает его липкой холодной паутиной со спины. Потеряв отца в соляной пустыне, он проклинал себя, мучился совестью и беспомощностью, но все это было несравненно проще, чем сидеть здесь и не сметь вмешаться. Слишком хорошо он еще помнил, как отец отвечал резкостью на любую попытку сочувствия.

«До чего оно тебе осточертело, правда?» – мысленно спросил Юкон и поймал потухший взгляд отца.

– Чего стоишь? – спросил Али у Юкона и махнул на единственный стул у стола. – Садись. Голодные? По глазам вижу, что да. Ладно, обождите, салаги.

Так раскрылась тайна второго помещения слева: капитан вернулся оттуда с банкой соленой рыбы, ломтем хлеба и маленьким бочонком под мышкой, в котором что-то призывно хлюпало.

– По очереди придется, – Али указал на тарелку и взглянул на Юкона. – У нас тут не принято как-то в гости шастать, того и гляди, смоет по дороге, – он глухо рассмеялся.

Для Юкона засоленная рыба была делом привычным, но Фос отнесся к ужину с настороженностью. Когда Юкон передал ему плошку, он вежливо покачал головой, прислонился спиной к стене и смежил веки.