КПСС у власти

Разумеется, третьего, собственно ревизионистского течения в партии нельзя так ясно и точно определить, как первые два, еще труднее найти его пока во фракционном подполье. Но сам по себе путь этого течения достаточно ясен, ибо его основной лозунг — последовательная борьба со сталинизмом — неизбежно ведет на путь глубоких экономических реформ, на путь отказа от коллективизации, как это случилось в Польше и Югославии, на путь создания рабочих советов, на путь либерализации не только внутрипартийного режима, но и положения всего привлекаемого к власти слоя рабочих и интеллигенции. Это последнее течение ревизионизма смыкается с радикальным реформизмом и создает для революционной молодежи ту ситуацию, которая напоминает положение в России в 1905 году, когда революционные партии, вращаясь вокруг легальных и полулегальных кружков российских либералов, быстро шли по пути формирования в подпольные революционные организации.

Глава 40 Внутрипартийная борьба после XX съезда

Пробный шар, брошенный Микояном в его речи на XX съезде партии, выяснил отношение большинства делегатов к Сталину и дал возможность Хрущеву на утреннем заседании 25 февраля 1956 года прочесть доклад «О культе личности и его последствиях».

Это была большая победа Хрущева и его группы и одновременно провозглашение им ставки на умеренных ревизионистов в партии. Подвергая ревизии систему абсолютной сталинской диктатуры, ревизионисты стремились заменить ее олигархией «коллективного руководства», что вовсе не означало их согласия на ликвидацию однопартийной диктатуры в стране. Наоборот. Но они видели единственную возможность сохранения и укрепления этой диктатуры на пути предоставления инициативы и самостоятельности не только работникам высшего и среднего звеньев партийного аппарата, но частично и всему правящему слою. Наиболее яркими представителями этого течения, как мы указывали, являлись новые руководители Ленинградской организации, поднявшиеся в борьбе с творцами «Ленинградского дела», — Ф. Р. Козлов, И. В. Спиридонов и другие.

Оба они, хотя и вступили в партию во второй половине двадцатых годов, оставались рядовыми инженерами в течение довольно долгого времени. Партийная карьера Козлова начинается только во время войны, а Спиридонов впервые выдвигается секретарем райкома (Московского района в Ленинграде) лишь в 1950 году.

Несмотря на успех на XX съезде, Хрущеву еще не удается провести в президиум ЦК никого из своих сторонников, кроме Кириченко.

На первом пленуме после XX съезда в состав президиума были выбраны — Булганин, Ворошилов, Каганович, Кириченко, Маленков, Микоян, Молотов, Первухин, Сабуров, Суслов, Хрущев.

В состав кандидатов президиума не попали выдвинувшиеся при Маленкове Пономаренко и Мельников, зато там оказались Жуков, Брежнев, Мухитдинов, Шепилов, Фурцева, Шверник — почти все продвинувшиеся явно с помощью Хрущева.

Если, таким образом, Хрущев не имел большинства в Президиуме, то еще меньше он мог рассчитывать на свое влияние в правительстве.

Первыми заместителями Булганина после XX съезда были Каганович, Молотов, Микоян, Первухин, Сабуров и просто заместителем — Маленков.

Хрущев, видимо, пользовался поддержкой Жукова, которому «маршал» Булганин (он представлял партийное руководство еще на Западном фронте осенью 1941 года, когда Жуков командовал этим фронтом в сражении под Москвой, и в бытность Булганина министром обороны Жуков пережил свое глубокое падение) не давал возможности подчинить себе политуправление армии, что Жуков, однако, с успехом выполнил весной-летом 1956 года.

Хрущев сосредоточил свои усилия на секретариате, который он продолжал практически лично возглавлять и где с ним работали теперь Аристов, Беляев, Брежнев, Поспелов, Суслов, Фурцева и Шепилов.

С этой позиции Хрущев продолжал укреплять свое положение путем насаждения во главе партаппарата на местах своих сторонников из умеренных ревизионистов.

Период с марта по октябрь 1956 года был временем наибольшего расцвета ревизионизма в политике Хрущева. В мае месяце он ведет переговоры с французской социалистической делегацией во главе с Ги Молле и Пино, во время которых вскрывается, что в самой КПСС раздаются голоса о создании второй партии, как единственно надежной гарантии против возрождения культа личности и как «контрбалласта все еще слишком централизованному и диктаториальному коллективному руководству»[530]. Летом Микоян и Хрущев едут к Тито в Югославию, а в сентябре принимают Тито в Крыму, стремясь найти с ним общий язык по всем вопросам.

Октябрьские события в Польше и Венгрии на первых порах приводят к дальнейшим ревизионистским уступкам как Гомулке в Польше, так и Имре Надю в Венгрии.

Только в ходе Венгерской революции, показавшей партийному руководству всю слабость коммунистического режима, эта тенденция круто обрывается и заменяется более жесткой политикой, как по отношению зависимых от КПСС стран коммунистической империи, так и внутри страны.