Краденое счастье 2. Заключительная

— Какой такой смертью? Не умирала она. Два года здесь провела. Еще каждый день в окно на собаку смотрела. Гроза ее, кажется, звали. Смотрела и имя ее повторяла. Какая смерть, упаси Господь. За ней дохтур хороший приехал и увез, даже псинку с собой забрал. Мы эту историю с бабоньками часто вспоминали. Потом Алексеевна померла, Абрамовна уехала к сыну в Израиль, а я ушла на пенсию. Точнее, меня ушли.

— Какой доктор?

— Хороший. Знаменитый. Красивый такой, статный. Увидел ее и в тот же день и забрал.

— А имя доктора помните?

— Помню. Как не помнить. Память у меня отменная. Артемов Владимир Иванович. Пластический хирург. Каких красавиц лепить умел. На наших часто тренировался… Наверняка, из Порезанной сделал красавицу писанную».

Альварес застонал и закрыл глаза, его тошнило, и все внутренности свернуло в узел. Ему казалось, что он задыхается. Пуговицы рубашки впиваются в горло и душат, перекрывают кислород. Содрал их, выдирая с мясом. Судорожно втянул воздух. Его всего трясло с бешеной силой. В глазах то темнело, то прояснялось. Этого ведь не может быть. Так вообще не бывает…не бывает, бл*дь, это какая-то гребаная мелодрама. Они…они не могут быть одним человеком. Нина и Таня. Не могут!

А сам видит ее глаза. Огромные, синие, глубокие и страшные в своей красоте и осуждении. Это не просто сходство… нет, это далеко не просто сходство. Это величайший обман. Грандиозная афера. И картинка целостна, но приносит такие страдания, что кажется его легкие сейчас разорвутся. Голос, жесты, взмах ресниц…рук, улыбка… и акцент. Вот почему акцент.

Какого хера она все это сделала? Она больная, конченая сучка? Она решила сыграть с ним в какую-то гребаную, только ей понятную игру? Отомстить?

Дрожащими пальцами вбил в поисковик имя врача и чуть не заорал. Он его помнил… это тот самый врач. Год назад он был на приеме с…Бл*дь! Альварес выскочил из машины и все же заорал. Громко, надсадно до хрипоты, надрывая связки.

— Твоюююю мааааать! Аааааааааааа!

Стоял, согнувшись пополам, пытаясь отдышаться, не мог разогнуться, так и свалился на бок, на асфальт возле машины, сжимая смартфон в руках.

На экране свадебное фото. Нина обнимает доктора за шею и счастливо улыбается, и внизу надпись.

Самый желанный и востребованный жених России, скульптор, ваятель, Творец — Владимир Иванович Артемов теперь не свободен. Он женился на одной из своих пациенток…

Пальцы листают бесконечные фотографии. Везде она. Божественно красивая, идеальная, ослепительная. Нина, Виолетта… Таня. И он ее вспомнил… ведь они разговаривали. Однажды. Год назад. И он не узнал. Лох! Какой же он лошара!

«— Моя жена изъявила желание пересесть к вам.

А ведь его зацепило тогда. Током ударило. Просто счел обыкновенной похотью к красивой кукле.

— Вы не против?

Альварес смотрел в ее глаза и ощущал этот прилив адреналина. Потому что похожи.

— У вас…необыкновенные глаза. Это линзы?

— А что не так с моими глазами?

— Они слишком синие.

Она тогда рассматривала его. Жадно смотрела, нагло. Он даже самодовольно усмехнулся, потому что подумал о том, что пока его жена консультируется по поводу пластики, Арманд мог бы оттрахать супругу доктора.

Ее томный взгляд упал на его губы, и у него тогда член напрягся в штанах. Он тоже посмотрел на ее рот.

— С такими родилась.

— Я только один раз такие видел.

— Поздравляю — это ваш второй».

Развернул машину и поехал обратно к тому дому, вдавливая педаль газа, как ненормальный.