Крадущаяся тень

Этим утром я спала как убитая, а проснувшись, не сразу сумела понять, где я и что со мной. Словно вынырнувший после долгого погружения под воду дайвер, я лежала и смотрела на свою милую старую спальню в мансарде, освещенную яркими лучами солнца. Мне казалось, что я никогда ее и не покидала, что я по-прежнему работаю в агентстве «Локвуд и компания», а все, что со мной случилось в последние месяцы, было всего лишь дурным сном. Но затем мне на глаза попались носки Джорджа, сонными змеями свисающие с подоконника, увидела гору его одежды, сваленную в углу за кроватью, и мир перевернулся с головы на ноги, и все встало на свои места.

Я неуклюже приняла душ в тесной ванной комнате, высунув забинтованную левую руку за занавеску, чтобы не намочить повязку, потом вернулась наверх и оделась.

Большой удачей было то, что я нашла возле двери мансарды свое белье и одежду – она была выстирана, выглажена и сложена аккуратной стопкой. Все вещи были моими, очевидно, я оставила их здесь, когда в спешке покидала этот дом четыре месяца тому назад. За это время кто-то – Холли, я думаю, кто же еще, – выстирал и выгладил их. В итоге из вчерашнего мне пришлось надеть только юбку, все остальное на мне было чистеньким, пахло свежестью, и это, надо признать, очень поднимало настроение.

Когда я одевалась, мое собственное тело показалось мне до странности бледным и вялым, словно я только-только начала поправляться после тяжелой болезни. Я вышла за дверь и медленно спустилась на лестничную площадку второго этажа. Стены здесь были по-прежнему увешаны странными предметами из костей, раковин и перьев. Это были амулеты для изгнания злых духов и прочие восточные и африканские редкости, много лет назад привезенные в Англию исчезнувшими родителями Локвуда. Слева виднелась закрытая, как всегда, дверь комнаты, в которой жила и умерла сестра Локвуда. Короче говоря, все было по-прежнему, но мне казалось, что я вижу это словно в первый раз. Запретная комната, печальные воспоминания… Как сильно ощущалось в этом доме присутствие прошлого, и как крепко сжимало это прошлое в своих цепких руках бедного Локвуда!

Из гостиной на первом этаже доносились голоса. Стояло уже позднее утро, и, по всей видимости, беседа с новым клиентом уже была в полном разгаре. Я решила никого не беспокоить, тихо спустилась с лестницы и свернула на кухню.

В самом низу лестницы есть одна очень скрипучая ступенька. На этой ступеньке когда-то давным-давно умер человек, и Джордж, всегда утверждал, что этот скрип (появившийся, разумеется только после смерти того человека) нужно считать призраком, только очень-очень слабеньким. А по мне, это была просто скрипучая ступенька, и ничего больше. Сегодня я забыла про эту ступеньку и все-таки наступила на нее.

Дверь гостиной была приоткрыта. Как только ступенька скрипнула, разговор в гостиной прервался, а затем раздался голос Локвуда:

– Это ты, Люси? Иди сюда, присоединяйся к нам! Мы торт едим.

Чувствуя себя неловко, я просунула голову в дверь гостиной. Да, все они были здесь, сидели вокруг низкого кофейного столика в косых лучах утреннего света – Локвуд, Джордж, Холли и с ними какой-то незнакомый мне паренек. А на столе стоял роскошный баттенбергский торт, покрытый сахарной глазурью, а сам желто-розовый, как заря на картине художника-модерниста. Расстарались они для своего клиента, ничего не скажешь! Торт уже был разрезан, и как раз в эту минуту Холли наливала чай.

– Ба! Посмотрите! – воскликнул Джордж, увидев меня. – Еще одна наша клиентка пришла! Эй, нет ли здесь еще клиентов? Просто нашествие какое-то! Нужно посмотреть, не спрятался ли кто-нибудь под диваном. И за занавески заглянуть.

– Простите, – холодно сказала я. – Не хотела вас потревожить. Привет, Холли.

Холли прекратила наливать чай и сочувственно посмотрела на меня. В былые дни ее сочувствие напрягло бы меня, заставило подумать о том, что Холли лицемерит.

Сейчас я так не думала, мне в каком-то смысле это даже было приятно.

– Люси, – сказала Холли. – Как я рада видеть тебя! – Тут она заметила мою перебинтованную руку и сразу нахмурилась. – Боже мой, что у тебя с рукой?

– Не беспокойся, ерунда. Царапина.

– Про твою царапину я уже знаю, но я сейчас не о ней, я о повязке. Самый некомпетентный образец оказания первой помощи, который я когда-либо видела. Локвуд, Джордж, сколько вы бинтов на это уродство извели? Удивляюсь, что Люси с вашей повязкой вообще в дверь проходит.

– По-моему, совсем неплохая повязка, особенно если учесть, что делали ее в два часа ночи, – обиделся Локвуд. – Надежная, во всяком случае. Может, потом ты сама ей заново руку перевяжешь, а пока что, Люси, подсаживайся к нам. Ты очень вовремя пришла. Вот, познакомься, это Дэнни Скиннер, он пришел к нам за советом.

– Спасибо, – ответила я. – Но со мной все в порядке, поэтому я не стану вам мешать, пойду. Увидимся позже, когда вы закончите.