Крадущийся охотник, затаившийся дракон

Я бросился за серым сгустком тумана, но он рванул от меня в сторону трехэтажного дома, почти примыкавшего своей левой стеной к зданию нашей гостиницы. Там между ними оставался глухой тупичок, заваленный мусором. Окна второго здания почти упирались в стену здания нашей гостиницы.

Я думал, кот сейчас свернет в этот тупичок, но, нет, Ангэе пронесся мимо. Он не убегал от меня, а целенаправленно вел за собой. Его хвост распушился огромной трубой-кренделем, уши повернулись назад, а бежал кот с такой скоростью, чтобы этот глупый двуногий от него не отстал.

За этим глупым двуногим, тихо и невнятно возмущаясь, неслась медведица Хана в человеческом теле девушки-подростка. Подобрав свободной рукой подол своего длинного нарядного платья, она с легкостью выдерживала заданную скорость.

Ангэе влетел в дверь этой самой соседней гостиницы и пронесся мимо какого-то парня, скрючившегося на стуле. Видимо «администратор». «Администратор» только тихо всхрапнул. Я даже разбираться не стал – «отоварили» его или он сам уснул «на посту» – немного не до того было. Кот взбежал по лестнице наверх, «заманив» меня на последний третий этаж, брякнулся перед дверью в какой-то номер (ну, знаете, коты так, бывает падают, где стояли… и лежат потом, будто не сходили с этого места не менее часа). И принялся вылизывать лапу. С самым невозмутимым видом.

А я только сейчас сообразил, что у меня нет при себе никакого оружия – под защитой медведицы мне даже лук был не нужен. Даже для охоты. С ее-то ежедневной поставкой кабанчиков. Впрочем, сейчас какое-никакое оружие у меня все-таки было.

– Фан-Фан! – Налетела на меня сзади, Хана. – Ты чего сорвался-то?! Сказал бы, что устал от нашей тренировки, я бы тебе сегодня дала отдохнуть… никогда не пробовала сверху – говорят, прикольно. – Она весело скалилась. – Убегать-то было зачем? Ну, как маленький!

– Ты серого кота видишь? – Я показал пальцем на валяющегося у приоткрытой щели на пороге Ангэе.

– Какого кота? – Удивилась, посмотрев, куда указывал мой палец, Хана. – Нет там никакого кота! Ты головкой – не бо-бо? А ну-ка, сколько пальчиков видишь?

– А кот есть. – Я отмахнулся от ее ладошки, не став зацикливаться на том, что пальцев было… шесть. – И это не мыслеформа, я проверил. И мой ментальный щит на месте. Вроде бы…

– Ух-ты! – Глазки Ханы загорелись. – Неизвестный вид волшебного животного! Так вот почему ты бросился за ним!

Хм… значит ли это, что мой щит на месте? Если Хана не прошлась уничижительно, как обычно это делает, по его защитным характеристикам – то, наверно, мой щит по-прежнему функционирует?

– Да какой там неизвестный… – Отмахнулся я. – Обычный дух-хранитель под личиной дворового кота. Правда, изрядно подрос по сравнению с тем, каким я его видел в последний раз.

– Дух-хранитель, говоришь? Обычный, говоришь? – Хана бросила еще один взгляд на порог и скептически посмотрела уже на меня. – И которого даже я не вижу? Ну-ну…

Я только пожал плечами:

– Кстати, хорошо, что ты не отстала.

– Пф! Не родился еще тот олень, что сможет от меня удрать!

Я из лавки Гунов нес свой новенький лук и простой колчан с тремя дюжинами тренировочных стрел. А Хана с удовольствием нацепила на себя нарядный, но без дорогих висюлек и побрякушек (я сумел ее отговорить, упирая на практичность и функциональность), саадак с тем самым детским луком работы деда мастера Гуна. Этот лук пошел, как подарок «близкой подруге уважаемого мастера Лю»… с соответствующими подмигиваниями и скабрезными ухмылками – все Гуны были на подъеме и на эмоциях, и совершенно не стеснялись. А еще в колчане ее саадака было пять дюжин охотничьих и боевых стрел. Они значительно тяжелее целевых, что тащил в своем колчане я, поэтому их понесла Хана… стоило ей сказать, что стрелы – настоящие боевые. Она сама их схватила.

Вот последние-то меня и интересовали. Я сунул свой лук в руки фыркнувшей Ханы, залез в ее колчан и выбрал две стрелы. Самые тяжелые. Из тополя. Для ближних и средних дистанций с боевыми, а не тренировочными, наконечниками-срезнями. Их вполне можно было использовать, как кинжалы. Да и усиленным хвостовиком в чей-нибудь злой глазик тыкнуть – вполне.

Я осторожно, сместившись вбок, приоткрыл дверь. Та даже не скрипнула. Хотя, чему там скрипеть – петли-то не железные, а кожаные.

– Фан-Фан, хватит тут полицейский боевик изображать! Мы и так тут достаточно громко разговаривали. А внутри четыре тела лежат… – Меня после ее слов как ледяной водой облили. – Да не кипишуй ты! Все живы, кроме какого-то мужика. Валяются где-то в глубине. А еще мисакья несет. Ну и вонища! Бе-е-е…

Уже не осторожничая (в плане защитных, поисковых и сканирующих техник Хане можно было доверять смело – в этом она была нереально крута… и то, что она – она! – не видела кота, действительно, очень странно), я вошел в номер… Ангэе куда-то исчез – то ли спрятался, то ли… действительно исчез из материального мира. Ну, или из моего восприятия, если мои мозги взломали незаметно для меня. И для Ханы.