Крадущийся тигр, затаившийся волк (СИ)

В его глазах горит фанатичный огонь, и Рикс представляет, как в открытом бою сходятся белоснежный японский тигр, полный сил, и матерый итальянский волк. И все это при его, Рикса, попустительстве.

***

Масамунэ впервые любуется Мэй при свете дня. Он старается делать это незаметно, чтобы не походить на очередного фанатика, который зациклился на одной-единственной девушке, хотя на самом деле именно так он себя и ощущает. Мэй замечает и улыбается, заставляя Масамунэ смущаться еще больше.

Без косметики она выглядит совсем юной, вызывая желание укрыть ее от всего мира и защитить. Умная, талантливая и целеустремленная — через что есть пришлось пройти, чтобы взрастить в себе такой цинизм, позволяющий раз за разом выходить на сцену и раздеваться под жадными взглядами незнакомых мужчин и женщин с не самой стабильной психикой?

Не удержавшись, Масамунэ покупает ей в ближайшем фургончике мороженое, и Мэй смеется.

— Это свидание, на котором ты решил радовать меня, как дитя? — она слизывает стекающие сладкие капли так, что Масамунэ совсем не думает о том, что она похожа на ребенка — дети не вызывают у него подобных мыслей.

— Мы в Альбукерке, сейчас жара; мороженое это самое меньшее, чем я могу исправить ситуацию, — оправдывается Масамунэ.

— Принимается, — Мэй облизывает губы и лукаво заглядывает ему в глаза, — но я бы предпочла помещение с кондиционером. И кроватью.

Кажется, что воздух за пару секунд нагревается еще на несколько градусов — другого объяснения, почему вдруг стало труднее дышать, у Масамунэ нет.

— А ты прямолинейная, — он наконец находится с ответом.

— Я просто хорошо понимаю, чего хочу, — Мэй прикасается к его руке и тянется, чтобы оставить на его щеке легкий поцелуй, после чего шепчет на ухо, — а ты понимаешь, Араи Масамунэ?

О, он очень хорошо понимает. И еще лучше он понимает, что если прямо сейчас сделает с Мэй все, что хочет, то наименьшее, что им грозит — это штраф за непристойное поведение.

— Я спрошу иначе, — она ухмыляется совершенно по-лисьи, — в твоей квартире есть кондиционер?

Самая красивая девушка откровенно предлагает ему себя, и Масамунэ все же не настолько придурок, чтобы отказываться от подобного. Он берет ее за руку и ведет к машине.

***

Целоваться они начинают еще в лифте. Возле двери Масамунэ прижимает Мэй к стене и не может от нее оторваться.

— Ключи, офицер, — смеется Мэй, уворачиваясь от очередного поцелуя.

Руки дрожат, но в замочную скважину Масамунэ попадает с первого раза. Руки Мэй на поясе не помогают сосредоточиться, и в квартиру они вваливаются.

Наедине Масамунэ дает волю своим рукам и губам. Мэй стонет и гнется под его ладонями, заставляя рассудок туманиться.

— Ты был прав насчет жары, — она отстраняется, тяжело дыша, — душ?

— Вместе? — кажется, он забывает как говорить, пока Мэй стягивает с себя майку.

— Представим. что мы в тропическом лесу, — она тянет его футболку вверх, заставляя поднять руки.

В душевой кабине они продолжают целоваться, и это какое-то сумасшествие. Теплые струи воды попадают Масамунэ на лицо, заливают глаза, но ничто сейчас не заставит его оторваться от Мэй. Она смотрит на него из-под мокрых ресниц и смеется. Капли стекают по белой коже ее груди, и Масамунэ наклоняется, чтобы слизать их. Он прихватывает зубами каждый сосок, заставляя Мэй охнуть и простонать его имя. Тягучее, со стоном, оно звучит как музыка.

Масамунэ прижимает Мэй к стенке душевой кабины и с жадностью терзает ее рот. Она не отстает, прихватывает зубами губы и спускается к шее поцелуями-укусами. Очень хочется кусаться в ответ, пометить ее всю, но Масамунэ сдерживается. На такой нежной коже точно останутся следы, и Мэй вряд ли обрадуется подобному, когда охватившее их пламя угаснет.

Мэй змеей соскальзывает вниз и опускается на колени. Она смотрит снизу вверх, и в ее глазах тлеют угли пожара. Когда она обхватывает ртом его член, все, что может делать Масамунэ —- это запрокидывать голову и хватать воду ртом, чувствуя, как реальность исчезает за пределами душевой кабинки.

Она умело подводит его к краю, но не позволяет кончить, замедляясь и переходя поцелуями на бедра. Масамунэ дергает ее вверх и вторгается в жаркий рот языком. Льющаяся сверху вода только обостряет ощущения, заставляя торопиться и не думать о кровати и простынях. Масамунэ оглаживает Мэй между ног и скользит дальше. Внутри она скользкая и обжигающе-горячая. Мэй умопомрачительно стонет и кусает его ниже ключицы, а потом шипит в место укуса:

—- Да отпусти ты себя хоть раз, —- и он подчиняется.

Рывком разворачивает ее лицом к стенке и давит раскрытой ладонью на спину, заставляя прогнуться. Она течет настолько, что никакая стимуляция не нужна, и Масамунэ сразу въезжает членом на всю длину —- так, как и хотел.