Читаем Краеугольный камень полностью

Краеугольный камень

«Этот прихотливый южанин снова разворотился, закружился по селу вихрями и подул с пабереги, – изумительно пахну́ло черёмуховым первоцветом! Даже запах дыма и гари перебило, и теперь черёмуховый дух, можно сказать, господствует на всём пожарище. Может быть, как-нибудь также прекрасно и живительно, но для нас неуловимо, пахнет и тот самый невнятно объясняемый нами дух? Только душа, возможно, и чувствует его аромат и – размягчается, утихает, склоняется к смиренности и покладистости. Нам становится легче и приятнее объединяться, уступать друг другу. Хотелось бы, чтобы так и было».

– Эй, как тебя там? Подкинь мне вон ту лопату!

– Она уже моя, на. Поищи другую себе, эй, как тебя там.

– Делай то, что должно, и будь что будет.

– Чиво?

– А время, кричат повсюду, – деньги. И – что́ будет?

– Чиво-о-о?! Ты скока стакано́в тяпнул, паря? Глазюки хмельные и речи плетёшь непонятные.

– Верёвку, говорю, подай: обвяжем камень – вытянем наружу. Теперь понятна речь?

– Э-э-э…

– Бэ-э-э! Верёвку!

«Нет, что ни говорили бы мы, а жизнь сплошь непостижимость и перепутанность тайн и недомолвок. Человек же и вовсе создание не от мира сего, не для Земли. Откуда он, зачем он здесь, в чём его предназначение? Зачем, к примеру, ему душа? Или почему только на три-четыре процента наш мозг работает, а остальная его часть беспробудно спит, находится вне действий? Вопросы, вопросы. И один темнее, отчаяннее, беспросветнее другого. Ответов – крохи. Только и остаётся, что жить и стараться понять и сберечь друг друга, а иначе вымрем, исчезнем все, став ненужными Земле».

– Тянем-потянем – вытянуть не можем!

– Можем!

– Поднажали!

– Не идёт! Эй, ещё двое к нам!

– Не зевай!

– Задумался детина в ненастную годину?

– Извините, бывает.

– Ещё поднажали! Гото-о-о-ов!

– А где корни?

– В голове у тебя.

– А на голове листья, что ли, а не волосы?

– Выходит так, паря.

– Значит, скоро зацвету и заблагоухаю.

– Зауха́ешь, заухаешь! Но потом станешь семечком и угодишь в землю.

– Печально. А я думал, одни радости меня ждут.

– Вырастешь деревом – чем не радость?

– Уже и второго хлопца подкопали – шустро верёвки сюда!

– Тянем-потянем!

– Пош-ш-шё-о-ол!

– Отлично: кажись, подладились вместе работа́ть!

– Ничё, живы будем – не помрём.

Глава 75

Уже в потёмках, освещаемые всполохами нараставшего пожарища, откопали и вытянули остальных. Всех четверых перетянули верёвками на волокушах к дороге; с часу на час быть обещанному дирекцией леспромхоза грузовику. Лежали каменные богатыри плечом к плечу, и казалось людям, что посматривали на загоравшиеся в небе звёздочки.

– Верно, наглядеться не могут – столько годов в земле да под листвяком за обшивкой. Всё одно что в плену или тюрьме.

– Такая у них судьбинушка.

– И вскоре снова держать им на своих головах избу и людей.

– Для того, может статья, Бог и создал их. И сказано в древности: каждому – своё.

– Одно слово, го́ловы!

Сами люди поужинали заботливо принесённой новинцами снедью, выпили настойки на кедровых орешках. Сидели кружком на чурбаках возле трепетавшего костерка перед пустым и развороченным местом, на котором совсем недавно стояла изба, а теперь только печь; отдыхали, беседовали, поджидая погрузку.

– Любуюсь, ребята, беляночкой печью. Не печь – чисто церковь, и даже похлеще.

– Что ж, перекрестись.

– Жаль, некрещёный, а иначе бы – за милую душу.

Ходят кони над рекою,Ищут кони водопоя…А к речке не идут —Больно берег крут.

Запел кто-то под боком, однако представилось соработникам, что откуда-то с небес этих родных, хотя и захваченных тьмой, но, зачастую думалось, исконно и неизменно высоких, безмерных над Единкой, долетел голос сей. Молчали и слушали, – то ли небо, вспыхивавшее новыми и всё более яркими звёздочками, то ли душу свою растревоженную, но отчего-то полегчавшую за нынешний вихревой и непростой день, готовую, возможно, вспорхнуть к высям, если своим порывом поспособствует ветер.

Но он утих, наконец, утих.

Или, скорее всего, отхлынул от ещё прохладных маями сибирских вечеров и ночей в свои приютные юга.

Ни ложбиночки пологой,Ни тропиночки убогой.А как же коням быть?Кони хочут пить.

– Чуешь, народ, что черёмухи вытворяют? Духовиты и пышны, ровно невестушки на свадьбе.

– Чуешь, чуешь! Голова просто кру́гом от духа.

– Никогда паберега в серёдке мая столь сильно и щедро не пахла и не цвела.

– То Единка с Ангарой и берегами напутствуют нас на добрую жизнь.

– Дай-то бог.

– Чтоб не просто жизнь у нас была, Тихоныч, а сказка?

– Будет тебе, Миха, если захочешь, и присказка, и сказка.

– И конец её.

– Что ж, не без того.