Край навылет

– Простите, если я вторглась в вашу сессию, – Максин, пожимая руку, примечая хватку мужика, можно сказать, безумысловую, с чем редко встречаешься в этом городе.

– Угостите меня как-нибудь ланчем.

Пока и хватит про Лестера. Он подождет. У него теперь столько времени, что на весь мир хватит. Делая вид, будто сверяется с часами:

– Как вы на сегодня смотрите?

– Лучше, чем прежде.

Ладно.

– Знаете «Дафну и Уилму» дальше по улице?

– Еще бы, там славная динамика зловония. Около часу?

Зловония что? Как выясняется, Шноблинг – профессиональный Нос на фрилансе, ибо родился с обонянием гораздо чувствительнее, чем выпало нам, нормальным прочим. Известно, что он бывал способен вести какой-нибудь интригующий sillage[75] десятки городских кварталов, пока не обнаруживал, что источник его – супруга стоматолога из Флорал-Парка. Он верит в особый круг ада, предназначенный всем, кто является к обеду или вообще входит в лифт с не подобающим случаю запахом. Собаки, коим он официально не представлен, подходят к нему с вопросительными взглядами.

– Могу переуступить, иногда этот дар – проклятье.

– Так скажите же, что на мне сегодня?

Он уже улыбается, слегка покачивая головой, избегая встречаться взглядами. Максин понимает, что чем бы этот дар ни был, он не ходит и не хвастается им попусту.

– Хотя с другой стороны…

– Слишком поздно. – Некая джайвовая манипуляция носом, словно прочищает носоглотку. – ОК – перво-наперво, это из Флоренции…

Ой-ёй.

– Officina[76] в Санта-Мария-Новелле, и у вас оригинальный состав Медичи, Номер 1611.

Сознавая, что челюсть у нее отвисла на несколько миллиметров дальше, чем ей бы хотелось:

– Не рассказывайте, как оно у вас получается, не надо, это как с карточными фокусами, я не желаю знать.

– Вообще-то люди с «Оффичиной» мне попадаются редко.

– Их больше, чем вы думаете. Заходите в такую красивую высокую старую залу, где полно всяких ароматов, люди, бывавшие во Флоренции сотню раз, об этом месте даже не слыхали, и начинаешь думать, что это, может, твое собственное тайное открытие – как вдруг ни с того ни с сего, кошмар покупателя, они по всему городу.

– Люди, не способные отличить цветочный от шипра, – сочувственно. – С ума сойти можно.

– И… быть Носом… работа приятная, платят хорошо?

– Ну, по большей части – у крупных корпораций, мы все постоянно вращаемся между фирмами, немного погодя начинаешь замечать, что компании переходят из рук в руки, совсем как классические ароматы, а потом снова оказываешься на бобах. Много лет мне просто не приходило в голову, что это может быть тем, что наш общий гуру называет посланием с той стороны. «Что это за человек без чинов и званий, кто ходит туда-сюда сквозь врата лица?» – как он выражается.

– Мне он тоже это впаривал.

– «Врата» должны означать глаза, но я тут же сообразил, что это ноздри, коан оказался точен, дал мне возможность подумать, и сегодня я в свободном полете, мой список ожидания для новых клиентов – примерно полгода, что дольше, чем длились любые мои корпоративные работы.

– И Шон…

– Направляет ко мне клиентов временами, берет небольшой гонорар. Хватает, чтобы покрыть его счета на «Эролфу», в которой он склонен купаться. Обычное дело.

– В Носовом бизнесе. У вас своя линейка парфюмов, или?..

Он, похоже, смущен.

– Скорее сыскное агентство.

Ааххх!

– Частный Нос?

– Все гораздо хуже. 90 процентов моих дел – матримониальные.

А как же?

– Батюшки. Как же… и такое приносит плоды?

– О, приходят такие: «Понюхайте моего мужа, мою жену, скажите мне, с кем они были, что ели на ланч, сколько пили, принимают ли наркотики, замешан ли тут оральный секс…» – вот это, похоже, самый топ ЧАВО[77] – тип-того. Штука в том, что все это распределено по времени, каждая улика накладывается на предыдущую. Можно выстроить хронологию.

– Странное дело… – так ли хороша эта мысль? – но я тут наткнулась на одну ситуацию… Вы не будете против, если я немного поковыряюсь у вас… можно я иначе выражусь, не мог бы кто-то из вас, Носатых, прийти на место преступления, как полицейский экстрасенс, нюхнуть и реконструировать, что там происходило?

– Еще бы, Назальная Криминалистика. Московиц, Де Андзоли, еще пара человек, они в этом спецы.

– А вы?

Шноблинг склоняет голову, она вынуждена признать, очаровательно и умолкает на минутку.

– Копы и я… Проводишь назальное сканирование, у мальчиков начинается паранойя, думают, может, ты их тоже сканируешь, нюхтаришь эти их глубокие легавые тайны. В общем, мы всегда упираемся во взаимное непонимание.

– А у Московица с ними таких проблем не возникает?

– Московиц – увенчанный лаврами ветеран мухлежного взвода, у Де Андзоли степень доктора криминалистики, а еще и родня там работает, это же культура доверия. Я же – мне удобнее независимым.

– О, это мне близко. – Она показывает лицом через зал, после чего скользит глазными яблоками вбок глянуть на него. – Если вы уже и этого не учуяли во мне?

– Типа есть такой пресловутый феромон, начинает действовать, как только… Постойте, перемотаем, теперь вы подумаете…