Край непуганых Буратино

– Вы меня должны понять, – сказал Кирилл. – Члены семьи меня отринули, не слали ни писем, ни передач. Но я быстро завоевал авторитет как врач, поэтому все мясо в супе – мое. Но чем ближе был конец срока, тем тревожнее мне становилось. Что на свободе делать? Вернуться домой? Серийного убийцу, пусть даже и отсидевшего, на порог не пустят, на работу ни в одну больницу не возьмут. Где жить? На какие деньги существовать? Потом я решил. Останусь там, где срок мотал, поселюсь в городке, стану местных лечить, деньжат накоплю, куплю избенку, с голода не умру. Вот на этом я и успокоился: жить мне здесь до смерти. В провинции лучше, чем в Москве, люди добрее, воздух чище, продукты натуральные, быт простой. И вдруг Андрей приехал! После того как начальник ушел, брат мне сказал:

– Отец и мать запретили не то что о старшем брате говорить, а даже думать о нем. Но я никогда не верил в твою виновность. Не тот ты человек, Кирюха, чтобы женщин убивать, подставили тебя. Пока родители были живы, помочь тебе я не мог. А сейчас время пришло.

Я ответил:

– Нам с тобой прекрасно известно, что психиатрические болезни коварны. Порой человек до пенсии мухи не обидел, всем помогал, и вдруг выясняется, что он раз в году обязательно кого-то убивал в одно и то же число. В остальные дни он душа компании, прекрасный муж, отец, дед.

– Лучше расскажи мне все, – потребовал Андрей.

Я ему опять:

– Спасибо, что хочешь отмыть убийцу, но в моем случае ложного обвинения не было. Мне хватило времени для углубленного изучения собственного состояния, я понял, что у меня спазматическая ретроградная амнезия в соединении с навязчивым неврозом и обсессивно-компульсивным расстройством личности.

Андрей глаза вытаращил.

– Это что за бредовый диагноз?

– Сам его себе поставил, – пояснил я, – видишь компьютер на столе? На зону тоже прогресс пришел. Мне разрешено книги разные в интернете читать. Я стал здесь не только акушером, гинекологом, отоларингологом, на все руки специалистом, но еще и психологом, психиатром, неврологом. Гору литературы перелопатил. Прости, но я сижу за свои дела.

– Имея свое мнение, уважай чужое, – отрезал брат, – ты здесь знания по медицине пополнял. А я получил копию твоего дела со всеми документами. Полтора года его изучал. Разобрался и к тебе рванул. Вытащу тебя отсюда. Ты не виноват. Тебя мастерски подставили, просто по-иезуитски. Настоящий убийца на свободе, все у него тип-топ. Ну-ка признавайся, ты о ком-то умолчал во время следствия?

– Нет, – ответил я, – откровенно отвечал на все вопросы.

– Про Валерку Юдина ни слова не сказал, – вдруг заявил Андрей.

Пришлось признаться:

– Да. Но он тут вообще ни при чем. Зачем лучшего друга в уголовное расследование впутывать?

– Здорово, – рассмеялся брат, – знаешь, сколько в твоем деле дыр, белых пятен и нарушений?

Я удивился:

– У меня был адвокат.

– Ага, бесплатный, – заорал брат, – неудачник на пороге пенсии! За всю жизнь он не выиграл ни одного дела, никому не помог. И вот тебе информация к размышлению. Судила тебя дама с прекрасной фамилией Задуйконь и не менее очаровательным именем Феломена Константиновна. После того как тебя отправили в пересыльную тюрьму, сия мадам вышла благополучно на пенсию и вскоре купила уютный дом в ближайшем Подмосковье, машину и квартиру для сына. Как тебе такое? Я навел справки о тете Задуйконь. В банк она за ссудой не обращалась. Откуда золотишко в карманах, а? Есть у тебя ответ?

Единственное, что я смог придумать, это:

– За всю жизнь накопила.

– Ни фига подобного! – взвился Андрей. – Я нанял людей, они всю подноготную госпожи судьи из шкафов выволокли. Еще та жучка! Ну, и случайно я кое-что от родителей узнал. Ты как с Валерием познакомился?

Меня столь резкая смена беседы немало удивила.

– Учились в одном институте.

– Подробно расскажи, как возникли близкие отношения! – велел младший брат.

Я напряг память.

– Второе полугодие четвертого курса. Юдин ко мне подошел с просьбой:

– Мы устраиваем капустник по случаю дня рождения вуза. Хочешь поучаствовать?

Я удивился, но ответил:

– Можно попробовать.

И получил главную роль в спектакле. Репетиции весь семестр шли. Мы часто с Валерой встречались и подружились.

– А до этого у вас хоть какие-то совместные дела были? – наседал Андрей.

– Нет, – ответил я, – мы просто здоровались, к четвертому году обучения наш курс распался на разные группы. Я ни в одну не входил, был сам по себе, непопулярная личность, тихий отличник. А Валера звезда: на гитаре играл, пел, танцевал лучше всех, в студенческом театре главные роли исполнял. Его любили и педагоги, и ребята. Один профессор Мамонтов при виде Юдина кривился и бурчал:

– Парень, что тебя в медицину потащило? Иди в цирковое училище, великим клоуном станешь, фамилию свою прославишь!

– Дурак ты, – подвел итог беседе Андрей, – Валерий играл роль твоего лучшего друга. Мамонтов-то прав. Талантливый Юдин лицедей, а папаша его умный, хитрый подлец! Гнида! Это он все организовал!

Кирилл замолчал.

Глава тридцать третья

– Что придумал Олег Валерьевич? – поинтересовался Степан, когда пауза затянулась.