Крах Атласа

В этот момент Гидеон вспомнил о своих давних подозрениях, о том, что телепат, создававший защитные чары Общества, – садист, и осознал одну вещь: те, кто претерпел самую сильную боль, разбираются в ней лучше прочих. Он ощутил, как просыпается частичка его старой сущности, та, которая не сломалась даже после смерти Нико. Она, эта частичка, познала, что самое тяжкое в существовании – уметь творить зло и не творить его, что успех никаким капиталом не измерить, что восхитительней всего – бродить по миру, не причиняя никому страданий.

– Верно, – согласился Гидеон; если он что и знал наверняка, то именно это: – Жизнь продолжается.

Наконец они выехали из лесу и остановились у груды камней в основании замка. Бульдозер оказался очень полезен, однако впереди ждали новые задачи; кругом то и дело мелькали какие-то призрачные получеловеческие формы.

– Вон Далтон, – сказала Париса, слезая с водительского места и указывая направление. Она сверкнула как вспышка молнии, и вот на ней уже снова броня, а в руке меч. Гидеон и не заметил, что она прихватила его с собой. Он спрыгнул на землю и, обойдя нож бульдозера слева, присоединился к Парисе. Потом забавы ради накастовал себе лук и стрелы, при виде которых Париса скривилась.

– Будь практичнее, Дрейк, – сказала она, и Гидеон вздохнул. Вообще-то с луком он управлялся очень умело, но Париса верно заметила.

– Ладно, но мне это не нравится. – Он приснил себе автоматический арбалет со снайперским прицелом. Такой практически сам стреляет, ведь предстояло иметь дело с телепатом уровня Парисы.

– Так-то лучше, – одобрительно сказала она, вскидывая меч и направляясь вперед.

Далтон, Принц, стоял во внутреннем дворе, посреди обломков его личного узилища. Тут же было еще трое, нет, четверо, и все они синхронно шли на Далтона. Если они телепаты, то их время здесь ограничено, прикинул Гидеон: когда сдадут их плотные тела, магия иссякнет. Зато при таком раскладе телепатический бой будет легким.

А вот основная задача, напротив, обещала сложности.

– Не выпускай их за пределы дворика, – попросил Гидеон Парису; в ответ она озадаченно посмотрела на него, но потом кивнула. – Всех, – уточнил Гидеон, подразумевая и Далтона; Париса снова кивнула, уже уверенней, словно поняла, в чем заключается план. Скорее всего, так и было, хотя вряд ли ей нравилось, когда ею командуют. Впрочем, неважно. Он кое-что умел, в том числе решать задачи, не причиняя ущерба больше необходимого. Гидеон вел образ жизни охотника-собирателя, с виду оголодавшего, но до сих пор он выживал. Так он обрел Нико, а потому ему неважно было, что там думают о нем остальные. Это была роскошная жизнь, он мог делиться и все равно не обеднел бы.

Это не значило, что его магия здесь не имеет пределов. И хорошо, что он перестал быть объектом гнева Парисы Камали, потому как с прошлой встречи ее талант не приуменьшился. Она ворвалась в центр дворика, блистательная в своей черной броне, и Гидеон понял, что ее действия – игра, которую она затеяла, – подчиняются слегка иным правилам. Даже просто находиться тут стоило ей усилий. Осознанные сновидения и астральные проекции – это диаметрально разные вещи, пусть даже воспринимаются как одно и то же. Гидеон мог остаться запертым тут навсегда, тогда как Париса могла исчезнуть, развеяться в любой момент. Как и всё остальное, это был вопрос времени. Вопрос смертности. Того, что делало их неполноценными; единственного, отделявшего их от божественного – неизбежного конца.

Гидеон пришел сюда не геройствовать. Он пришел сюда как прораб, проследить за сооружением простой, но крепкой, непроницаемой постройки, одновременно реалистичной и невозможной. К счастью, другие, посторонние, кем бы они ни были, оказались не в лучшем положении, чем Париса, а то и в худшем, ибо не владели ее врожденными талантами. И вообще, не понимал Гидеон, как они смогли вломиться в телепатическую крепость, проникнуть в которую не удавалось даже ему. Но тут он заметил одну деталь: взломщики носили очки.

Само собой, не простые. На дужках, там, где обычно располагается логотип модной фирмы, поблескивала небольшая «У». Как у спортсменов – знак спонсора на груди.

«Что ж, – подумал Гидеон со смесью отвращения и смирения, которые обычно испытывал, когда ему открывалось нечто новое о человечестве. – Вот, значит, на что пустил миллиард долларов Счетовод Джеймс Уэссекс». Накормить голодных? Сохранить ресурсы Земли? Нет, с какой стати кому-то этим заниматься, да и кому это поможет, кроме… м-м, людей? А вот разработать невероятное телепатическое оружие, которое обошлось в ту же сумму, что и космическая программа, – это куда интереснее. Как иначе застолбить новую территорию и объявить ее своей?