Крах империи евреев

«При каждом соборе было создано специальное учреждение, независимое в юридическом и финансовом отношениях, под названием «la Maison de l’Ouvre de Notre Dame».(Дом Дела Нашей Госпожи) Одно из наиболее полных письменных свидетельств относится к собору в Страсбурге, во французском Эльзасе. В 1206 году Ouvre Notre Dame в Страсбурге состоял из комитета граждан, пока еще с участием и местного епископа. Однако, начиная с 1230 года, роль епископа и духовенства в целом падает настолько, что после 1262 года епископ был даже исключен из этого комитета. В 1290 году «l’Ouvre de Notre Dame» становится официальным муниципальным органом. В этом качестве он сохранился до сего дня, исключением был короткий период после Французской революции (1789–1809 гг..), когда французское государство установило свой контроль над ним («Regie des Domaines»).

«Maison de l’Ouvre de Notre Dame» в Страсбурге сохранился, и в настоящее время является музеем с уникальной коллекцией оригинальных документов, относящихся к планированию и строительству именно этого собора». (Бернар Лиетар. Душа денег).

Вопреки общепринятому в наши дни мнению, подавляющее большинство средневековых соборов не принадлежало ни церкви, ни знати. «Божий дом был народным домом. Каждый мог придти туда, в первую очередь для того, чтобы помолиться, но и для того, чтобы просто «поболтаться», поесть и даже поспать. Люди приходили туда со своими собаками; там происходили шумные обсуждения разнообразных проблем». (Delort, Robert La vie au Moyen Age, Lausanne: Edita, 1982). Собор был местом, где, помимо религиозных обрядов, проводили собрания всего городского населения и другие общественные мероприятия, требовавшие крыши над головой. Прямо у входа в одну из часовен даже лечили больных. То есть это было место, где официально лечили врачи – не случайно поэтому, до 1454 года медицинский факультет Парижского Университета официально помещался в Нотр-Дам в Париже. (Bayard, Jean-Pierre La Tradition Cachée des Cathédrales, Paris: Dangles, 1990).

«Соборы принадлежали всем гражданам города, они же их и содержали. Церковь, конечно, находилась в более «привилегированном» положении, поскольку больше времени отводилось отправлению религиозных культов (ежедневная утренняя месса и целый день во время частых религиозных праздников), у нее было и «привилегированное место» (место хора у алтаря). Но она была точно лишь одним из многих действующих лиц. Специальное учреждение, ведавшее финансами собора, представляло собой независимую организацию под вполне многозначительным названием «l’Ouvre de Notre Dame» («Дело Нашей Госпожи»)». (Icher, Francois Les Oeuvriers des Cathédrales, Paris: Editions de La Martinière, 1998).

Это учреждение было ответственно и за сбор средств, и за оплату труда сменявших одна другую рабочих бригад, строивших собор, а затем поддерживающих его в порядке. Каждая гильдия, которая оплачивала расходы, связанные с содержанием часовни, полностью распоряжалась ею. Местная знать и/или члены королевской семьи делали пожертвования в виде, например, эффектного окна-розетки или раки для мощей местного святого. Важным исключением во Франции был Королевский Собор в Сен-Дени, который официально являлся собственным королевским проектом. Мы имеем много информации об этом специфическом здании благодаря Сагеру. Но это был только один из 300 храмов, построенных в то время. То есть они – короли и знать «украшали торт вишенкой». Но за сам «торт» платили простые граждане и торговцы, и собор принадлежал городу и его гражданам. «Например, в Данциге гильдия носильщиков внесла свой вклад в строительство известной церкви Марин, оплатив собственное окно – одно из красивейших. В Шартрезе можно увидеть окно из цветного стекла с изображением торговцев мануфактурой, занятых работой, скорняки же оплатили другое окно. В Амьене единственным крупнейшим донором был красильщик». (Бернар Лиетар. Душа денег).

Именно в этот период было начато строительство, и были построены все соборы во Франции. Строительство некоторых было продолжено позже, но уже более медленными темпами, и ни один из них так и не был завершен.

В Англии «пик строительных работ пришелся на период между 1210 и 1350 годами. Глубокий спад, начавшийся до эпидемии Черной Смерти, достиг самой низкой точки к середине пятнадцатого века… Это нельзя объяснить общим упадком религиозной веры…». (Dyer, Christopher Standards of Living in the Later Middle Ages: Social Change in England 1200–1520, Cambridge: Cambridge University Press, 1994).

Графический анализ строительства в Англии крупных церквей, выполненный Моррисом, показывает, что оно достигло максимальных величин именно в 1290 году, после чего быстро сокращалось на протяжении всего 14 века. (Morris R. Cathedrals and Abbeys of England and Wales, London, 1979).