Крах империи евреев

Казимир Великий распространил уже упоминаемые нами калишские привилегии Болеслава Благочестивого на всех евреев Великой Польши – область Познани, Калиша и Гнезно. В 1364 году король «склонился на просьбу евреев, живущих во всех городах Польского государства» и, желая «увеличить выгоды казны», выдал грамоту в пользу евреев остальной Польши. Эта грамота повторила почти буквально все привилегии Болеслава Благочестивого, и ее одобрили высшие чины дворянства, составлявшие королевский совет. Среди прочего в ней было сказано, что «каждый еврей может свободно и безопасно переходить и переезжать – безо всякого препятствия и остановки – из города в город, из провинции в провинцию нашего королевства, и с совершенной безопасностью может везти и нести с собой свое имущество или товары, продавать, покупать и менять…». В 1367 году эти же самые привилегии, но уже в расширенном виде, получили и евреи Малой Польши, в состав которой входили Червонная Русь со Львовом и часть Волыни.

К четырнадцатому веку, то есть к рассматриваемому нами периоду, судя по сохранившимся документам и источникам, ни о шляхте, ни о духовенстве в Польше не слышно. Может, они еще не набрали силы в новом королевстве, а вот евреи Польши уже достаточно хорошо известны как «рабы казны» и опять находятся под защитой короля. Они пользуются полной свободой вероисповедания, беспрепятственно ведут торговлю по всей стране, снабжают кредитами: короля, высших сановников, духовенство, мелких шляхтичей и мещан. Крупные банкиры-евреи берут на откуп разные отрасли государственных доходов, например, соляные копи, эксплуатацию которых правительство предпочитало отдавать только в надежные руки. В Кракове, столице королевства, живут самые богатые евреи. Они занимаются денежными операциями, покупают и продают земельные участки и дома. Один из них, некий Левко, является банкиром самого короля, заведует соляными копями и краковским монетным двором.

Можно сказать, что во времена Казимира Великого, да и в последующие два века, польское еврейство находилось в достаточно благоприятных условиях. Примерно то же самое происходило и в Литве.

В 1388 году великий князь Витовт издал грамоту для литовских евреев, похожую на статуты Болеслава Благочестивого и Казимира Великого. Евреи Литвы были непосредственно подчинены великому князю. У них был свой суд, свобода торговли и право беспрепятственных кредитных операций. Они занимались в Литве разными промыслами, ремеслами, земледелием и торговлей. В Гродно, к примеру, они имели свои дома и «пляцы» – земельные участки, свою «божницу» – синагогу и «копище» – кладбище. В своих домах они «шинковали», то есть продавали спиртные напитки, отсюда так знакомое всем название – шинок. Имели право владеть «грунтами» – участками пахотной и луговой земли.

Что там еще по границам метрополии? Изменение парадигмы веры наступает, евреи отходят на переформирование.

Болгария. О жизни или притеснении евреев в средневековье нам там мало известно, но зато известно о ереси. В то же самое время, о котором мы говорим, назовем его временем НЭПа (новой экономической политики) распространилась в Болгарии ересь секты «болгарских жидовствующих». Ее сторонники искали поддержку не просто у кого-либо, а у самой жены царя Болгарского – Федоры, которая была еврейкой из Тырнова по имени Сарра. Жидовствующие отвергали над собой власть, в том числе и власть священников. Как нам говорят историки, по приговору церковного собора ересь была уничтожена, а евреев Болгарии лишили права владеть недвижимостью. А вот что там стало с самой царицей? Загадка. Да и евреи там как жили, так и жили. По всей видимости, без недвижимости.

А в самой метрополии? И здесь мы мало, что знаем о притоке евреев. Не мудрено, уж больно далеко ехать на переобучение, но и сюда отголоски доходят, и оседают в документах, опять в основном как рассказы об ереси.

В конце четырнадцатого века объявляется в Ростове некий Маркиан, «зело хитр в словесах и в писании книжном коварен». Он восставал против поклонения иконам, считая их идолами, и своими доводами поколебал многих, в том числе даже бояр и местного князя. Из рук в руки ходили по всей России разные сочинения, в которых утверждалось преимущество содержания над обрядностью и обличалась бесплодность обряда самого по себе, обряда неосмысленного. Верующие – в основном, монахи – отпадали в разные ереси, с которыми церковь беспощадно боролась.