Крах империи евреев

Употребляя все свое влияние для скорейшей постройки порта, Жак Кёр заложил на верфях собственный флот – семь кораблей, четыре больших галиона или галеаса и три судна с малой осадкой, таких как барки, фусты и галиоты. После постройки судов ему надо было еще найти для них экипажи, что в то время представлялось делом чрезвычайно трудным. Банкир придумал для этого новый способ, получивший королевское одобрение и употреблявшийся впоследствии с большим успехом – принудительную вербовку «за справедливое вознаграждение (…) плутов, развратников, притонодержателей и прочего сброда» из отбросов городского населения.

Известны имена главных кораблей Жака Кёра: «Нотр-Дам Сен-Дени», «Нотр-Дам Сен-Мишель», «Нотр-Дам Сен-Жак» и «Ля Мадлен». Прекрасные имена для имперского флота, если вспомнить нашу главу о загадке Нашей Госпожи и Черных Мадоннах.

Деятельность Жака Кёра послужила для юга Франции началом экономического расцвета. Уже в 1444 году епископ Пюи писал: «Плавания галионов суть главный источник существования и пропитания лангедокской земли». Заметьте об экономическом расцвете Аквитании до «крестоносцев» епископ не изволит знать.

Однако весь его флот и вся его активная деятельность ни стоили в то время ничего, без одобрения военно-монашеских братств, внимательно контролирующих все морские дороги и тропинки. И Жак направляется на Родос. Мальтийцев тогда еще не звали мальтийцами, а звали Рыцарями Родоса и Кипра. На острове находились подворья рыцарей многих орденов, благодаря чему он являлся важнейшей военной крепостью и главной таможней Средиземноморья.

Но, для торговли нужны как минимум две стороны, надо было не только заручиться содействием Родосских рыцарей, но и договориться о торговле с Востоком, то есть с султаном Египта.

Это удалось ему благодаря двум дипломатическим демаршам. Во-первых, он добился мирного договора между Родосом и султаном. Во-вторых, убедил султана отменить запрет на пребывание венецианских купцов в Египте.

Ведя все эти переговоры с рвением верноподданного, Жак Кёр не забывал, что основное его предназначение это выполнение задач поставленных Империей, на то время – торговля. Он получил от султана – наместника Империи на Востоке, особую привилегию для своих галионов и мог теперь перевозить товары с одного конца света на другой. На Левант доставлялись сукна из Фландрии и Брабанта, лионское полотно, плетеные в Монпелье корзины, воск, винный камень, кислота для крашения кож, а также розы и фиалки, которые арабы употребляли для изготовления своих прославленных благовоний. Обратно привозили восточные сласти, арабских скакунов, мускус, духи и множество других замечательных вещей.

Одной только левантийской торговли было достаточно, чтобы поставить нашего буржского купца в один ряд с самыми богатыми людьми своего времени, но судьба определила для него совершенно новые горизонты.

Торговля между двумя экономическими сообществами, двумя экономическими зонами – Восток и Запад влачила жалкое существование, и ничто не способствовало паритету денег, по причине разных базовых монет в основе экономики каждой зоны. Жак Кёр сразу понял, как можно использовать подобное положение. Он платил на Востоке серебром, а на Западе золотом и получал от столь незамысловатой операции стопроцентную прибыль, только за счет учета разницы в базовых монетах. Напомним, на Западе базовой монетой было серебро, но выше ценилось золото, а на Востоке наоборот.

Те деньги, а вернее, золото, которое его корабли регулярно привозили с Леванта, он вкладывал в выздоравливающую после Черной Смерти Францию с азартом ребенка, играющего в монопольку. Не ограничиваясь приобретением замков и поместий, наподобие того, как теперь покупают большие магазины, он основал не только по всему королевству, которое ему положено было контролировать, но также Испанские и Итальянские торговые конторы, руководимые «факторами», число которых составляло около трех сотен. Кроме того, он вкладывал деньги в лионские копи и еще больше во флорентийские мастерские. Иначе говоря, Жак Кёр постоянно занимался подъемом производства и инвестициями в развитие экономики Империи. За верную службу власть назначила его начальником парижского монетного двора, а еще через три года на чрезвычайно высокий пост королевского казначея, после чего он получил вскоре и другие должности: наместника в Лангедоке, королевского советника и коменданта бесчисленного множества замков. Все эти почести, в совокупности с обязанностями придворного поставщика и полученной им около 1441 года грамотой на дворянство, сделали Жака Кёра одним из самых могущественных лиц королевства и, соответственно, увеличили число его врагов.