Крах под Москвой

Фон Бок не был настроен так оптимистично. Он напомнил Гитлеру, что все отчеты разведки содержали сведения о сосредоточении резервных сил русских в Донецком бассейне и на Северном Кавказе. Больше того, русские совершенно не скрывали тот факт, что они знают, где именно пройдет массированное наступление противника и каковы его цели. Подобные новости могли бы кого угодно привести в замешательство! Вдобавок русским начало поступать значительное количество английской и американской техники и вооружений. «До сих пор удача сопутствовала нашему успеху на юге России, но я не верю, что русские позволят себе снова прозевать сюрприз вроде того, какой мы им устроили под Керчью, – сказал он Гитлеру. – Тот факт, что они сосредоточили резервные войска именно на тех территориях, где мы должны будем наступать, исключает подобный элемент неожиданности».

«А из кого состоят эти самые резервы? – резко возразил Гитлер. – Глупые сборщики хлопка из Казахстана, полуобезьяны из Монголии, да они побегут от рева первого танка или сирены «Штуки»! Говорю вам, фон Бок, они уже в наших руках! Наш девиз таков: в атаку! И снова в атаку! Уже не будет суровой русской зимы, которая бы их спасла. И задолго до наступления новой зимы мы закрепимся на Кавказе, а нефтяные месторождения будут принадлежать нам!»²⁵

Позже, уже сидя в самолете на пути в Германию, Гитлер поделился со своим помощником: «Хотел бы я, чтобы фон Бок демонстрировал больше оптимизма. Он все еще оглядывается на те методы войны, которые мы использовали в 1916 году. После того как мы выиграем эту войну, я непременно отправлю его в отставку. Фон Бок слишком старомоден, чтобы принимать участие в наших будущих планах»²⁶.

2 июня тщательно спланированный штурм Севастополя начался с массированной бомбардировки и артобстрела. 7 июня германские и румынские войска стали штурмовать полукольцо защищавших город со стороны суши укреплений, теперь в значительной части превращенных в развалины. Сражение было очень напряженным и напомнило фон Боку о прошлых яростных битвах под Варшавой, Дюнкерком, белорусским Брестом, Минском, Брянском и Вязьмой. Русские отправляли в бой каждого способного сражаться мужчину; все имели приказ драться до последнего вздоха. И они так и делали, сражаясь буквально за каждый камень своего города. Но к середине июня стало очевидно, что Севастополь скоро падет. 19 июня фон Бок записал, что позиции русских на северном фронте под Севастополем взяты, кроме фортов «Ленин» и «Север», и, хотя русские отчаянно сопротивляются, остается преодолеть лишь следующие линии обороны, и тогда германские войска войдут в город и тем самым займут весь Крым. Фон Бок также заметил, что румыны неплохо сражались бок о бок с немцами. «Нашим военным советникам пришлось повозиться с не воинственными по натуре румынами, однако ситуация определенно улучшается», – записал он²⁷.

Во время сражения за Севастополь Бок почти каждый день докладывал Гитлеру об успехах. С момента визита к Боку тот почти все время провел в своей баварской резиденции в Оберзальцбурге. По обыкновению в 5 часов вечера фон Бок звонил фюреру, используя телефонные линии, которые охватывали всю огромную территорию между германской Баварией и русским Крымом[104]. В одном из последних своих звонков фон Бок проинформировал Гитлера о том, что 28 июня 1942 года группа армий «Юг» готова начать второй и самый главный этап плана «Блау», а именно летнее наступление на Сталинград и Кавказ.

Но тут произошел серьезный инцидент, который имел роковые последствия для Германии, для группы армий «Юг» и для самого фельдмаршала фон Бока. 20 июня легкий немецкий самолет «Физелер-Шторьх» с начальником оперативного отдела штаба 23-й танковой дивизии майором Антоном Рейхелем на борту возвращался в штаб дивизии из 40-го танкового корпуса. Рейхель вез с собой копии планов предстоящего германского наступления, начало которого было назначено на этой неделе. Планы имели гриф «Совершенно секретно – посылать только с офицером связи». Самолет попал в страшную весеннюю грозу, пилот потерял управление, и, пролетая над русской территорией, самолет сбился с курса. С точностью не установлено, имел ли он механические повреждения или был сбит русскими. Так или иначе, самолет упал на территории, занятой русскими, всего в 4 км от немецких позиций, близ Белгорода. Рейхель и пилот погибли, однако самолет не загорелся. Немецкие наблюдатели с передовой немедленно сообщили о крушении.