Крамаджен

Ман-Рур поднял голову и осмотрелся по сторонам. С тех самых пор, как они вошли в горы, они редко выбирались на открытые места, двигаясь по узким горным ущельям северо-восточной части Зордаса. Грифт и окрестности, по которым могли шнырять вису остались позади, и теперь другую опасность представлял Уардеш, другой исполинский горный массив, который опасно граничил с королевством Серых. Их немаленький отряд могли заметить с воздуха разведчики энисов.

«За пределами Красной пустыни не может быть безопасно».

Ман-Рур думал об этом все чаще и чаще. Он и другие иругами чувствовали себя неважно, оказавшись в других климатических условиях. Здесь было холодно, очень холодно, и с каждым днем становилось все холоднее. Кригашу, тощие тонконогие ящеры, на которых двигались путешественники, так же испытывали неудобства. Тем не менее двигались кригашу проворно и быстро, даже в непроходимых горах Зордаса, и Ман-Рур не раз мысленно благодарил древних иругами, когда-то давным-давно приручивших этих злобных и неприхотливых тварей.

Посланница Серых, назвавшаяся как Эл, теперь выполняла роль провожатого, и Ман-Руру это не нравилось особенно. Они отбыли из резиденции Матриарха ранним утром, когда око Кэрэ-Орены еще не выглянуло из-за горизонта и над песками царил мрак и холод. Выезд Ру-Са и ее сопровождения остался незамеченным для остальных обитателей Красной Пустыни. Они выбрались за ее пределы, и раскинувшиеся перед иругами земли были никому незнакомы и таили в себе немало опасностей. Можно сказать, что сейчас Ман-Рур и остальные были первопроходцами — если в этих краях и появлялись иругами, то это было очень и очень давно. Ни у кого не было карты этих территорий, и теперь приходилось полагаться только лишь на Эл. Существо двигалось впереди их процессии, под тщательным присмотров нескольких воинов, и Эл не испытывала особенных сложностей в продвижении в столь сложных условиях. Парящая на высоте десятка сантиметров, Серая спокойно преодолевала встречающиеся по пути неровности, не считаясь с ландшафтом. Ман-Рур заметил, что она движется уверенно и без промедлений, словно бы всю свою жизнь провела в этих горах. Эл молчала всю дорогу, отвечая на редкие вопросы Матриарха, послушно замирая на месте, когда иругами останавливались на привал или ночлег. Ман-Рур не видел, чтобы это существо что-либо употребляло в пищу или спало, и это вызывало интерес. Он несколько раз мысленно напоминал себе что их расу создал Великий Наблюдатель и было неизвестно, что за силы движут этими созданиями, что питает их и чего они пытаются достичь, живя на этой земле.

«Венджимы — лишь позабытые игрушки могущественного существа, но не бога. Нет бога кроме Кэрэ-Орены. Смысл существования их расы был утрачен в тот момент, когда Наблюдатель отвернулся от них. Но… почему он так поступил?»

Ман-Рур вздрогнул и завертел головой. Процессия двигалась вперед по дну узкого и глубокого ущелья, и камни под лапами кригашу, навьюченных вещами и провизией, перерастали в пологий склон, ведущий наверх. Молодой жрец выпрямился в седле и вытянул шею, пытаясь разглядеть за едущими впереди всадниками выход из ущелья, но ему удалось увидеть лишь края двух неровных скалистых «стен», сходящихся далеко впереди.

«Мы скоро выберемся из этих гор».

Ман-Рур невольно посмотрел вверх. Скалы возвышались по обе стороны на несколько десятков метров, закрывая собой обзор, и оставляя лишь узкую и неровную, ломаную полоску серого неба над головой. У Ман-Рура закружилась голова и он поспешно опустил взгляд, кутаясь в короткую походную накидку. До сих пор он даже не подозревал, что на этом свете может быть так неуютно и холодно.

Ру-Са всю дорогу от самой Красной пустыни пребывала в хорошем расположении духа. Слыша обрывки ее разговоров со Старшими Жрицами, Ман-Рур предполагал, что она чувствовала себя превосходно, и ее ничуть не беспокоило это опасное путешествие. Это порождало в груди тяжелое чувство, и Ман-Рур почти что испытывал стыд за свои мысли.

«Наверное, я слишком труслив. Война и дороги — это не мое».

Вывод был неутешительным. Каждый иругами должен быть сильным, чтобы достойно пройти свой жизненный путь под всевидящим оком Кэрэ-Орены. Ман-Рур впервые усомнился в силе собственного духа, и этого сомнения, на его взгляд, было достаточно для роковой ошибки и завершения своей жизни.

Молодой жрец посмотрел в сторону Матриарха, двигающейся на огромном откормленном кригашу в самом центре их отряда. Вокруг нее и сопровождающих Старших Жриц на своих ящерах двигались самые сильные воины, которых, как слышал Ман-Рур, Матриарх отобрала самолично. Мит-Ану и Лиг-Шеим держались слева и справа от Ру-Са, и молодой жрец порой слышал их слова и тихий смех. Женщины держались спокойно, явно уверенные в том, что поблизости нет никаких опасностей, а если они и есть, то окружающие их иругами сделают все, чтобы эти три высокопоставленные женщины остались в живых.