Крапивник (СИ)

— А что он с пивом сидит? Давно спился? Ты вообще знаешь, с кем твой ребёнок живёт?

— Говори тише. Ничего я не знаю, — поморщилась я, возникающие вопросы не укладывались в тормозящем разуме. Голова начала кружиться, я вспомнила об омлете и отвела взгляд от изображения.

Родители моментально поняли, что что-то не так. Папа поднял и выключил артефакт. В палате наступила тишина. Я быстро заталкивала в горло завтрак, стараясь выровнять мысли. Кажется, хорошему самочувствию пришёл конец.

…

50. Пацифика.

…

Картошка с подливкой. Что ж от неё так воняет?

Мне хотелось вышвырнуть тарелку с ужином в окно, но я боялась пошевелиться — к вечеру самочувствие ухудшилось и даже дыхание отзывалось болью, что уж говорить о метании предметов.

В дверь раздался стук.

— Постучи себе по голове, — тихо, чтобы не услышал человек за дверью, прошипела я, а громче бросила короткое. — Можно.

Щёлкнула чёртова ручка. В проёме стоял мой коллега с цветами и коробкой.

— Привет, — он закрыл за собой дверь, сел на табуретку и положил на тумбу принесённые вещи. — Извини, что раньше не зашёл, но в нашей бригаде шли разборки. Ребят чуть не уволили за то, что они позволили пирату забраться на борт.

— Ничего, — я попыталась убрать из голоса страдальческие нотки. — Чем всё кончилось?

— Все останутся на своих местах. Случившееся признали несчастным случаем.

Освальд потёр ладони и указал на букет и коробочку:

— Это от наших трёх бригад.

Я взяла коробочку, стараясь не показывать, как себя чувствую. Внутри лежали конфеты. Что-то вроде засахаренных фруктов.

— И вот ещё причина, почему вышла задержка — эти штуки не так-то просто достать.

— Ты о конфетах? — мне совершенно не хотелось угадывать, что он имеет в виду.

— Да, но в них есть один подвох. Заранее скажу: это была не моя идея, а кое-кого из третьей группы, и, что знал об этой затее весьма узкий круг лиц. От остальных — цветы и настоящие конфеты.

— Освальд, — прервала я. — Мне ужасно плохо. Пожалуйста, говори короче и ясней. Я хочу убивать, а не разгадывать намёки.

— Понимаю, — кивнул он с лёгким смешком. — Мой дядя такое лечение тоже проходил. Тоже всех передушить угрожал.

— Я вовсе не угрожаю, — попыталась оправдаться я, поняв, что неправильно обхожусь с человеком, который пришёл навестить. — Просто…

— Всё нормально, — отмахнулся он и указал на коробку. — Лучше посмотри, на конфеты. Они разной формы, видишь?

— Да.

— Квадратные — обычные. Они куплены в кондитерской — загустевшее пюре из фруктов и ягод. А вот треугольные, — коллега понизил голос до шёпота. — Из одного иностранных фрукта с труднопроизносимым названием.

Я нахмурилась. В голову приходило лишь название наркотика, запрещённого в Геранде.

— Не смотри так, — Освальд пропустил пальцы сквозь бороду. — Я знаю, как ты к этому относишься, но четверть такой конфетки как три дозы стандартного обезболивающего. Главное, не есть больше одной в день — накроет.

— О действии контрабандных товаров я знаю не хуже тебя, — на моём лице всё ещё стояла уверенность, что это категорически неправильно.

— В больнице не досматривают пациентов — никто ничего не узнает. Но, если захочешь, ты можешь избавиться от них. Хотя я бы не рекомендовал.

Я ещё раз заглянула в коробку. Разум велел сейчас же отдать наркотик Освальду, но буквально всё тело просило об обратном.

Я отломила от треугольника крохотную часть — самый уголок. И положила на язык. Горькая мягкая текстура защипала горло. Сказать, что это было сильное обезболивающее пока не получалось — эффект наступит через несколько минут, но уже сейчас я ощущала, как по телу разливалось приятное тепло.

Главы 51–53. Луна.

…

51. Луна.

…

— Праздник Посева только завтра, а ты, я смотрю, заранее навеселе, — стоило Эдмунду войти в ателье приятеля, Аслан заметил его излишнее воодушевление.

— Да, — признал учитель, сияя улыбкой.

— Тогда выпить не предложу, — Аслан оправил воротник рубашки.

— Выпьем завтра перед тем, как я на лошадь полезу, — засмеялся Эдмунд.

Я нахмурилась. Уже давно стало понятно, что приближающийся День Посева для Эдмунда очень важен, но его желание успеть везде и повсюду на празднике напрягало.

— Я слышал, что Бернард подобрал тебе буйную кобылу, так что крепче пива тебе ничего не нальют.

— Ну, да и чёрт с ним, — пожал плечами Эд и перестроился на основную тему визита. — Как моя куртка?

— Готова. Сейчас принесу.

Аслан ненадолго ушёл в подсобку и вернулся с аккуратно сложенной белой шерстяной кофтой.

— На, меряй.

Эд снял свою куртку и натянул поверх рубашки новую.

Изделие вроде очень плотного свитера на пуговицах хорошо село по фигуре. Эд провёл ладонью по вышивке на груди. Она была выполнена в виде полосы из роз и крапивных листьев.

— Ну как? — спросил Аслан, качнув подбородком в сторону кофты.

— Удобно, — Эд приблизился к зеркалу у стены. — Но она тоньше, чем была моя прежняя.

— Чуть-чуть. У тебя же есть какая-то плотная рубашка?

— Есть, — согласился Эдмунд, собирая волосы в хвостик. — Вроде неплохо. Что скажешь, Луна?

— Красиво. Хотя, если честно, до сих пор не вполне понимаю, что именно ты будет делать на этом празднике.