Красавица и босс мафии

— Это еще не все. — Невеселый смех, вырвавшийся у меня, на этот раз не фальшивый. Я киваю, прося ее продолжить. — Ты получила приглашение. — Я снова соглашаюсь и испускаю долгий вздох.

— На сегодняшний вечер? Он сказал, куда мы пойдем или как я должна одеться?

— Это не от дона, Габриэлла. — Я морщу лоб.

— Тогда от кого? — Я спрашиваю с любопытством, потому что Рафаэле не имело смысла рассказывать мне о приглашении от кого-то другого. Я бы никогда не смогла его принять.

— От синьоры Анны. На женский чай. — Я закрываю глаза и облизываю губы.

— Когда?

— Сегодня, в четыре часа дня.

— Не могла бы ты помочь мне выбрать, что надеть? — Я заставляю себя спросить, хотя мне хочется что-нибудь сломать. Я смотрю на посуду на столе, но мое внимание привлекает стопка газет.

— Позвони дону, Габриэлла. Может, он разрешит тебе остаться дома. Этот чай не пойдет на пользу…, — тихо произносит она, и моя улыбка становится грустной, когда я отвожу взгляд от стопки газет к подруге.

— Может? — спрашиваю я, потому что вряд ли она действительно верит, что Витторио достаточно заботлив после того, как увидела все фотографии, напечатанные в этих газетах и журналах. Выражение лица Рафаэлы становится еще более безнадежным от моего вопроса.

— Мне жаль, — шепчет она, выглядя опустошенной из-за невозможности отказаться от приглашения матери дона.

— Не стоит. Этого следовало ожидать.

* * *

Путь в гостиную — тот же самый, по которому я ходила много раз, но он все равно кажется другим. Или, может быть, это просто то, что я чувствую с тех дней. На светлых стенах, оклеенных обоями и украшенных белыми рамами, висят прекрасные картины. Я тяжело сглатываю, останавливаясь перед закрытыми дверями в комнату.

— Не переставай улыбаться. — Луиджия говорит, не отрывая взгляда от резных дверей перед нами, не разжимая губ и не повышая голоса, чтобы его могла услышать только я, даже если в коридоре кроме нас больше никого нет.

Я поворачиваюсь к ней лицом, ее взгляд не обращен на меня, но я вижу в нем ту же жалость, что и тогда, когда экономка вводила меня в мою комнату в крыле Витторио. Луиджия перестала быть постоянной фигурой для моих контактов с тех пор, как я перестала работать в домоуправлении, но мне хочется верить, что, несмотря на это, я ей нравлюсь.

Совет, данный приказным тоном, звучит как подтверждение, и я подчиняюсь, натягивая на лицо улыбку и чувствуя, как под ней натянулись те же колючие проволоки, что и раньше.

— Смотри вперед, — приказывает она, и я подчиняюсь. — Неважно, что и от кого ты услышишь. Не переставай улыбаться. Поприветствуй синьору, а потом садись. — Я киваю, и экономка легким движением распахивает двери.

Каждая пара глаз в комнате обращается в нашу сторону, а их немало. В изысканном помещении, обставленном провансальской мебелью, сидят не менее двух десятков женщин, которых легко разделить на две группы: матери и дочери.

Я заставляю свои ноги двигаться, и мне кажется, что я вхожу в логово львиц. От уверенности, что каждая из этих женщин видела фотографии Витторио, появившиеся в сегодняшних газетах, мне хочется блевать. Я подхожу к синьоре Анне и, сохраняя дистанцию в три шага, коротко кланяюсь.

— Добрый день, синьора Анна. Спасибо за приглашение. — Надменный взгляд матери Витторио окидывает меня с головы до ног. Она рассматривает мое скромное голубое платье с вырезом-лодочкой и рукавами три четверти, босоножки на каблуке и, наконец, чокер, повязанный на шее.

Отвращение в ее улыбке так же очевидно, как и синева в ее глазах, когда ее лицо фокусируется на моем.

— Добрый день, Габриэлла. Я рада, что ты решила надеть к чаю немного больше одежды, чем на первых страницах сегодняшних газет, — приветствует она меня достаточно громко, чтобы слышали все уши в комнате, и в ответ раздается хор смеха. Мои губы дрожат, но я не позволяю улыбке сойти с них. — Пожалуйста, пройдись. Я уверена, что все мои гости очень хотят познакомиться с тобой. — Я моргаю от приказа, замаскированного под предложение, и не думаю, что правильно его поняла. — Мне сказали, что ты уже выучила итальянский. Мне солгали? — Спрашивает она, когда я не двигаюсь с места, и я тут же отвечаю.

— Нет, синьора.

— Тогда выполняй! — Приказывает она, сразу же показывая, какую цель она преследовала, приводя меня в эту комнату, чтобы напомнить мне о моем месте, как домашнего питомца.

Значит, это будет день напоминаний.

Я киваю и делаю два шага прочь, идя в обратном направлении, прежде чем повернуться. Я все еще невинно пытаюсь найти какое-нибудь доброе или, по крайней мере, не очень враждебное лицо, чтобы начать свою сагу, но одного взгляда по комнате достаточно, чтобы понять, что я его не найду.

Я расправляю плечи, натянуто улыбаюсь и делаю все наоборот. Я ищу самый жестокий взгляд, брошенный в мою сторону, и когда нахожу его обладателя, иду к нему. Монстры никогда не пугали меня, они стали моими старыми знакомыми. Пульс внутри меня вибрирует, умоляюще покинуть эту комнату, которая мне в новинку. Но я игнорирую его.