Красавица и чудовище

Они с женой приехали позагорать и устроились рядом с нами. Мне не доводилось встречать такой тоненькой женщины, как его жена, с такой непропорционально пышной грудью. Ее груди просто вываливались из лифчика коричневого бикини, которое почти сливалось с загоревшей до черноты кожей, волосы у нее были черные. Женщина улыбнулась мне, устраиваясь поудобнее на расстеленном одеяле, муж улыбнулся тоже, и вскоре мы разговорились. Он рассказал мне, что они живут в Мексике уже восемь лет, а до этого он работал в рекламном агентстве в Нью-Йорке. Его там обвинили в убийстве жены, которую он якобы задушил как-то ночью в приступе ярости. После судебного разбирательства, продолжавшегося почти два месяца, оправдали. Вскоре после окончания процесса он ушел с работы, распродал имущество и переехал вместе со своей бывшей секретаршей сюда, в Ялапу. Эта женщина с неестественно пышным бюстом, которая сейчас, улыбаясь, лежала рядом с ним на одеяле, его жена. Здесь они наконец обрели неведомое им дотоле счастье. Он рассказывал мне о своей жизни, заметно волнуясь, губы и веки подергивались в нервном тике, и я ощущал в его словах столь глубокое и трогательное одиночество, что сам чуть не расплакался. Паром готовился к отплытию, и мы на прощание крепко пожали друг другу руки. Я брел по воде вслед за Дейл и своей дочерью к поджидавшей нас моторной лодке и думал о Джордже Харпере, который, сломав решетку, сбежал из тюрьмы, угнал машину шерифа, — и понимал, каким одиноким должен он себя чувствовать. Паром отчалил в половине пятого, и к семи мы вернулись в Пуэрто-Валларта. Пообедали в городе в ресторане, и за обедом Джоан сообщила нам великую новость: завтра предстоит необычный день: завтра она впервые обновит на публике свое бикини, а поэтому требует отнестись к этому событию со всей серьезностью и не подшучивать над ней. Когда вернулись на виллу, вся «женская половина», как называл их Сэм, тут же отправилась спать, оставив нас с хозяином в гостиной сыграть партию в шахматы и выпить по рюмочке коньяка. Сэм играл белыми, я — черными. Не прошло и десяти минут, как Сэм сделал мне мат.

— Что с тобой? — спросил он.

Я рассказал ему о деле Харпера. Рассказал о своей беседе с Ллойдом Дэвисом и его женой, с Салли Оуэн и ее бывшим супругом, рассказал о своем разговоре с матерью Харпера и с ее соседкой, поведал о своем неудачном визите к Китти Рейнольдс, поделился своими подозрениями, что почти все лгали мне.

— Никто не лжет просто так, если не хочет скрыть что-то, — сказал Сэм.

— Но они все лгали. Неужели у каждого есть что скрывать?

— Да, если налицо преступный сговор.

— Погоди, Сэм, какой «преступный сговор»?

— Может, наркотики? — предположил Сэм.

— Нет, нет.

— Флорида по количеству туристов занимает второе место в Штатах. Ты говоришь, некоторые из них живут в Майами?

— Да.

— Торговля наркотиками там приносит доход в семь миллионов долларов, — сказал Сэм, — семьдесят процентов кокаина, восемьдесят — марихуаны и девяносто процентов всякой дряни поступают в Штаты из Южной Америки через порт в Майами.

— Не думаю, что Харпер и его жена замешаны в торговле наркотиками.

— А их друзья?

— У меня нет оснований подозревать их, Сэм.

— Тогда почему они лгут?

— Не знаю.

— Ладно, оставим это. Что еще?

Я рассказал ему, что поручил Карлу Дженнингзу допросить служащего заправочной станции, который продал Харперу канистру для бензина и залил в нее пять галлонов; рассказал, что просил Карла выяснить, почему на канистре не оказалось отпечатков пальцев Лумиса, а потом добавил, что меня волнует отсутствие вестей от Карла.

— Ты оставил ему телефон «Гарса Бланка»?

— Да.

— Так сегодня ведь — воскресенье, — напомнил Сэм. — В четверг был День Благодарения, и твоя контора, вероятно, в пятницу не работала…

— Это верно.

— Ты же не можешь требовать от своего Карла, чтобы он работал на уик-энде, Мэттью. Кроме того, ему известно, что ты вернешься только к пятому декабря, так что даже получив эту информацию — а разузнать все это, между прочим…

— Это не моя идея, — прервал я его. — Выполняю поручение Джима Уиллоби.

— Ты с ним работаешь?

— Да.

— Хороший парень; правда, иной раз ведет себя как параноик. Скай Баннистер — лучший из окружных прокуроров, работавших в Калузе, а я повидал немало на своем веку, можешь мне поверить. Уиллоби так поливает его грязью, что невольно подумаешь… — Сэм покачал головой. — В любом случае, — добавил он, — к тому времени, как вернешься домой, тебя будет ждать информация об этой канистре, не волнуйся.

— Да, — согласился я, — наверное, ты прав.

— Зачем тебе знать о ней здесь?

— Да вроде незачем.

— Верно. Расслабься, Мэттью. Наслаждайся тем, что ты в этих благословенных краях, наслаждайся красотами Мехико, когда попадешь туда. Очень скоро тебе предстоит возвратиться на свои соляные копи — в Калузу.

— Как по-твоему, я правильно веду это дело? — спросил я.

— Как бы ты ни вел его, закрыть его не удастся, — ответил Сэм, ухмыльнувшись.