Красавица и чудовище

«Почему я оттолкнула его? — спросила себя Лиза, сидя на кровати в гостевой комнате и уставившись на противоположную стену. — Ведь я не боюсь его, не боюсь быть рядом с ним». Она не была уверена, что это так. Но так было легче — верить тому, что говоришь, хотя это неправда. Она слишком устала, чтобы задумываться, была ли она честной с самой собой. Она сказала ему: только приятные воспоминания. По крайней мере, это была сущая правда.

«Я не должна отталкивать Винсента, он единственный…»

Она подавила подступившие слезы, закрыла глаза и устало провела рукой по волосам. Потом вытащила шифоновые цветы из шиньона и распустила волосы, насколько можно: они были жесткими от лака, и она не могла сквозь них продраться, пытаясь пригладить их рукой. Винсент не единственный, кто у нее здесь остался, другие тоже любили ее, они придут ей на помощь и защитят ее.

Но из всех, кто любил ее, только Винсент жил в Подземелье — это была суровая правда. Чтобы найти кого-нибудь из них, она должна была снова выйти в мир Алэна и Коллина, а она вовсе не была уверена, что сможет когда-либо появиться Наверху. Ах, если бы только Винсент не напоминал ей о неприятных моментах прошлого! И что толку вспоминать о выражении лица Отца в тот последний вечер. Забыть его слова, когда он пытался уверить, что не винил ее, тогда как взгляд его ясно говорил обратное.

Но хватит об этом; у нее сейчас были другие дела, чтобы заниматься воспоминаниями: на ногах у нее появились волдыри, так как она целый день носилась в туфлях на высоких каблуках, предназначенных для коротких «выходов в свет». Она осторожно сняла чулки и промассировала пальцы ног и своды стоп.

Интересно, что предпримет Коллин, не обнаружив ее, и через какое время сообщит об этом Алэну. Торжествующе-мрачная улыбка появилась на ее лице. Пусть Коллин узнает, что Алэн может срываться не только на свою жену! Противный, страшный человек! Поделом ему!

В конце концов она отказалась от попыток привести в порядок волосы — нужно их вымыть, но не сегодня. Она не хотела выходить из гостевой комнаты в поисках воды и мыла, а потом мыть голову, согнувшись над тазиком, желая только одного — чтобы ее скальп и пальцы поскорее перестали соприкасаться с холодной водой. Сейчас она чувствовала себя предельно уставшей и изнуренной.

Наконец-то она сможет спать спокойно, несмотря на всю неопределенность своего теперешнего положения. А завтра начнет строить планы.

Она аккуратно разложила на стуле свой наряд, тщательно расправив юбки. Подол весь промок. Удивительно, что она в горячке побега не порвала их, слава Богу. Это ее любимое платье в этом сезоне.

На кровати в ногах она обнаружила плотную рубашку с длинными рукавами. Она с удивлением подумала: когда я в последний раз спала в одежде, принадлежавшей другому человеку или даже другим людям? Такие слова, как поношенный и перешедший другим, отсутствовали в лексиконе Лизы Кэмпбелл лет десять, если не больше. Но рубашка была мягкая и теплая и пахла детством и родным домом. Она надела рубашку и, прижимая ее к телу, пошла босиком гасить свечи, оставив одну на шатающемся столике возле кровати. Потом, забравшись под кучу лоскутных одеял, задула и ее.

Сначала тьма была кромешной. Она совсем забыла, как бывает темно в те моменты, когда потушишь свечу и глаза привыкают к темноте. Скоро она уже различала в коридоре слабый свет — Наверху и немного в стороне, где была трещина в потолке. Она закрыла глаза и дала себя убаюкать давно знакомым звукам.

Коллин Хеммингс лежал на Лизиной постели на верхнем этаже отеля «Плаза», слушая доносившиеся из открытого окна звуки ночного города. Она еще могла вернуться сюда сегодня ночью. В таком случае завтра утром она встретит его с надменным выражением лица и какой-нибудь невероятной ложью, которую с привычной легкостью произнесут ее красиво очерченные губы.

Это на нее похоже, и он надеялся, что так и произойдет. Хотел бы он видеть выражение ее лица, когда, проскользнув в комнату, она обнаружит, что он подстерегает ее здесь.

Но если отбросить мстительные чувства, он в самом деле надеялся, что она будет действовать в своей обычной манере. В его распоряжении были всего только одни сутки, потом мистер Таггерт хватится их. За это время ее необходимо найти, каким-то образом доставить на личный самолет Таггерта и улететь из города. В противном случае придется звонить в Лондон. Мысленным взором он пробежал список людей, которых она знала, и места, где она могла бы находиться. Он подождет до рассвета, а потом начнет систематические поиски.

В полицию она не пойдет. Что она там скажет? Знаете, муж хочет, чтобы я вернулась домой, а я не хочу? У нью-йоркской полиции есть дела поважнее, и она не станет возиться с какой-то чересчур экзальтированной балериной. Коллин был уверен, что Лиза никогда не выставит себя в глупом свете.