Красавица и Чудовище. Другая история Белль

Морис поднял глаза на сидевшее перед ним видение и моргнул.

Девушка с зелеными глазами и золотистыми волосами спокойно взирала на него, чуть улыбаясь, в руках она держала книгу, заложив ее пальчиком.

Любой другой на месте Мориса предложил бы купить девушке выпить, сказал бы, что часто видел ее в деревне, принялся нечленораздельно воспевать ее неземную красоту или, на худой конец, спросил бы, почему она к нему подсела.

Но девушка завела речь о металле.

— Говорить? — переспросил Морис. — Что ты имеешь в виду?

— Спроси, что ему нужно, чтобы сделать то, чего ты от него хочешь. По крайней мере, так говорит одна моя подруга, которая в этом разбирается.

— Что же, все остальное я уже перепробовал, — вздохнул Морис. Он собрал в ладони безобразные кусочки металла и кашлянул. — ПРИ-BET, металл. Что мне сделать, чтобы заставить тебя работать?

Девушка засмеялась, совершенно не обидно, низким мелодичным смехом. Морис обнаружил, что тоже хихикает, и даже ворчун-бармен скупо улыбнулся.

Девушка поправила лезущую в глаза золотистую прядку и, закрыв книгу, положила на стойку перед собой.

— Думаю, следует действовать немного не так. Во всяком случае, говорить нужно не на нашем языке. Нужно знать язык металла. Кстати, я Розалинда. — Она протянула Морису руку.

— Очарован, — искренне сказал молодой человек. Он не стал притворяться, что слышит имя красавицы впервые — вообще-то, он даже иногда шептал его по ночам, просто чтобы услышать, как оно звучит. Он слегка сжал руку Розалинды и поцеловал. — Меня зовут Морис.

— Я часто видела тебя в деревне, — сообщила девушка, ткнув себе за спину своей палочкой из ольхи. — Не важно, чем ты занимаешься — пропалываешь репу, таскаешь камни, копаешь землю, — ты всегда думаешь о чем-то другом: о своем металле. Ты постоянно носишь с собой металлические детали, и ты вечно покрыт сажей, точно кузнец. Чем ты занимаешься?

— Я пытаюсь сконструировать по-лез-ный па-ро-вой дви-га-тель, — ответил Морис, для пущей выразительности постукивая металлической деталькой по барной стойке. — Беда в том, что покамест люди просто открывают клапаны и закрывают клапаны, чтобы слить воду. Их используют для осушения шахт в Англии и Шотландии — у них там прямо беда с водой, но для клапанов можно было бы найти более широкое применение. Вместо того чтобы просто перекачивать воду, можно было бы использовать поршень, такие вот дела.

— Конечно, — сказала девушка и снова улыбнулась. — Такие дела.

Какой-то миг Морис смотрел на нее, пытаясь понять, не издеваются ли над ним, а потом сам засмеялся над собой.

— Я не мастак говорить, придумываю я лучше, чем объясняю… красноречия мне не хватает. Вот так разом всех идей и не перескажешь. Если я преуспею, мир изменится.

— Не сомневаюсь, — кивнула девушка. — Это будет что-то вроде открытия пороха.

— Не совсем. Мое изобретение послужит для созидания, а не для убийств и завоеваний.

— Порох — это не обязательно орудие убийства. Есть у меня одна знакомая, так она делает удивительные фейерверки. И еще — в этом она немного похожа на тебя — хочет запускать вещи в воздух с помощью пороха, всё выше и выше, точно из пушки, нацеленной в небо.

— Я смотрю, у тебя много интересных друзей, — вздохнул Морис. — Хотелось бы мне с ними познакомиться.

— Не имею ни малейшего желания тебя с ними знакомить, — задумчиво протянула Розалинда. — Поступи я так, и ты день-деньской станешь разговаривать с ними, а не со мной.

Какое-то время Морис таращился на нее, соображая, имеет ли она в виду то, о чем подумал он.

А потом девушка улыбнулась, и стало ясно: она имела в виду именно это.

Не до конца веря в происходящее, Морис начал ухаживать за Розалиндой. Его не покидало ощущение, что все это лишь сказочный сон. Хотя, вполне возможно, все было наоборот и это за ним ухаживали. Впрочем, для Мориса это не имело никакого значения.

Он повел Розалинду на танцы и подарил ей розу, собственноручно выкованную из металла. Девушка ловко приколола подарок к корсажу платья, правда, тяжелый цветок оттягивал ткань, так что декольте Розалинды стало почти до неприличия глубоким.

Потом Розалинда повела Мориса смотреть на ее розы — у нее был очаровательный сад, волшебным образом спрятанный в глубине парка, там росли крупные розы всевозможных оттенков розового и красного, попадались и вовсе необычные цвета — прежде Морис и подумать не мог, что цветы могут иметь такой необычный окрас.

Скоро молодой человек узнал, что Розалинде частенько наскучивала собственная внешность, поэтому ее облик и одежда время от времени менялись сами собой. Так что, если днем девушка помогала Морису со всякими опасными работами у раскаленного горна, а вечером они шли погулять по городу, ее фартук и старые юбки исчезали, сменяясь изысканным нарядом, достойным парижской модницы, правда, зачастую одеяние было отделано фиолетовым мехом.

Морис никогда не видел сам процесс превращения, он замечал уже готовый результат.