Красавица и Чудовище. Заколдованная книга

Белль нырнула в колючие заросли, пытаясь определить направление. Длинные шипы размером с ее большой палец торчали во все стороны, а распустившиеся розовые бутоны размерами напоминали обеденные тарелки. Они поворачивались вслед за Белль, когда та продиралась мимо, и ей отчетливо слышалось их перешептывание.

Наконец она вырвалась из розовых зарослей, чтобы уткнуться в другую преграду — сплошную стену зелени. Стволы и ветки тисовых деревьев тесно переплелись, образовав непроходимый лабиринт. Узкие тропинки вились между зелеными стенами, разбегаясь вправо и влево.

— Куда теперь? — спросил Люцианос.

— Не знаю, — растерянно произнесла Белль.

Оставалось надеяться на удачу.

— Давайте направо, — сказала она.

Лунный свет заливал тропинку, по которой двинулась троица. Вскоре они наткнулись на стену — это был тупик.

— О, нет! — отчаянно воскликнула Белль. Она ударила кулаками по шершавым стволам, развернулась и замерла.

На пути сидела огромная жаба. Белль уже видела ее раньше, но тогда она была величиной с кошку. Теперь это был отвратительный пучеглазый монстр размером с пони. Желтые глаза уставились сначала на Белль, а потом заметили насекомых. Жаба приоткрыла пасть, из уголка которой потекла тягучая слюна.

Арана задрожала и прошипела что — то Люцианосу.

— Да, я вижу, что это жаба! — нервно ответил он. — И я прекрасно помню, что жабы едят!

Жаба медленно двинулась к ним, переваливаясь на коротких лапах. Ее отвисшее белое брюхо волочилось по земле.

— Даже не думай! — предупредила Белль, заслоняя Арану и Люцианоса.

Монстр не остановился.

Не растерявшись, Белль быстро отломила тисовый сук.

— Последнее предупреждение! — грозно произнесла она и наставила острый конец на жабу.

Та высунула липкий бурый язык. Тогда Белль глубоко вонзила сук в ее раскрытую пасть. Жаба взвыла, затрясла головой и ринулась куда — то под разрытые корни деревьев. Путь был свободен.

Белль продолжала брести по лабиринту. Где — то резко и тревожно закричала ночная птица. Какая — то живность копошилась под землей, в траве шуршали то ли змеи, то ли ежи.

Белль шла и сворачивала, а потом возвращалась и сворачивала в другую сторону, но каждый раз тропа упиралась в тупик.

Руки ее покрылись царапинами, в волосах застряли веточки и листья, испарина покрыла лоб. После очередной тщетной попытки Белль остановилась.

«Тебе никогда не выбраться из этого лабиринта!», — в страхе кричал ее внутренний голос.

Но Белль не собиралась сдаваться — она знала, что, если поддастся панике, точно погибнет.

Выйдя на новую тропу, она зашагала вперед с удвоенной силой, и тут вдалеке раздался низкий рокочущий звук, словно кто — то ворочал мельничные жернова или сдвигал тяжелую могильную плиту.

— Это еще что? — спросил Люцианос. — Напоминает чье — то рычание…

Звук повторился, на этот раз ближе. Казалось, он исходит из-за соседней стены.

Внезапная ужасная догадка пронзила Белль.

— Надо бежать, — еле слышно прошептала она. — Немедленно!

— Бежать? Почему? Что происх…

Он недоговорил. Белль схватила его, крикнула Аране «Держись!» и ринулась вперед по тропе, молясь про себя, чтобы на этот раз та не закончилась тупиком.

Звук, который они услышали, мог принадлежать только этим существам. И Белль поняла кому.

Так могли рычать только каменные львы графини.

ГЛАВА ШЕСТЬДЕСЯТ ЧЕТВЕРТАЯ

Спотыкаясь, Белль бежала по тропе, цепляясь подолом за низкие ветки и оставляя на острых сучках обрывки ткани.

— Объясни наконец, от кого мы бежим! — ворчал Люцианос. — И выпусти меня, я сейчас задохнусь!

— Львы! — крикнула Белль. — Статуи, сидевшие на лестнице!

Страшный рык разорвал тишину ночи. За ним последовал еще один. Они слышались с разных сторон.

— Львы разделились и окружают нас!

Белль завернула за угол — тропа уходила дальше и снова поворачивала.

«Где же выход?» — стучала единственная мысль в ее голове.

Может быть, за следующим поворотом? Он был уже близко. В душе Белль затеплилась смутная надежда, которая мгновенно исчезла, когда девушка увидела, как из-за поворота показалось огромное белое существо.

Она застыла на месте.

Мраморная шерсть на загривке льва сверкала в лунном свете. Нагнув мощную голову и грозно рыча, зверь двигался навстречу Белль. Она видела, как под шкурой перекатываются бугристые мускулы, а в глазах вспыхивает холодный синий огонь.

Лев выпустил острые когти. Белль попятилась и оглянулась. Второй зверь выпрыгнул на тропу позади нее, загородив проход. Белль оказалась в ловушке.

Они медленно подкрадывались к ней, рассекая воздух хвостами, как плетьми. Белль прижалась к тисовым зарослям.

— Нет…пожалуйста…не надо… — Глазами, полными ужаса, она смотрела на разъяренных хищников. Она взглянула на Люцианоса, зажатого в руке, и выпустила его.

Жук взлетел и завис в воздухе рядом с ней.

— Все кончено, Белль, — упавшим голосом произнес он. — Выхода нет… графиня победила…

— Нет, Люцианос! — воспрянув духом, решительно заявила Белль. — Я не позволю ей победить. Выход есть всегда! Если я не могу идти направо или налево, я пойду вверх!