Красавица и Холостяк

Когда ее стенки сократились в последний раз, он вывел пальцы из ее скользкого жара. Поднявшись на ноги, вытащил кошелек из заднего кармана брюк и достал пакетик из фольги, бросив бумажник на прикроватную тумбочку, он избавился от джинсов. Несколькими расчетливыми движениями руки раскатал презерватив по своей длине, что подтолкнуло его еще ближе к нейтральной зоне. Вернувшись к кровати, он склонился на колени перед ее разведенными бедрами, обхватывая их снизу и толкая ее ноги назад. Обнажая ее розовую, распухшую плоть для своего жадного взгляда и члена.

— Одного раза будет недостаточно, солнышко, — предупредил он, тыкаясь круглой головкой члена в ее маленький вход. — Как только я попаду внутрь… — он толкнулся, и неописуемое удовольствие пронзило его до мозга костей, заставив яйца сжаться, — …твоей киски, одного раза и близко будет недостаточно, — простонал он. Он отстранился, двинулся вперед, пока половина его толстого стержня не погрузилась в ее прекрасное, узкое тело. — Ты такая тугая. Такая влажная. И это все для меня.

Глядя на то место, где она цвела вокруг него, он еще раз подался назад, а потом с животным рычанием толкнулся вперед. Экстаз криком вырвался из его горла, смешиваясь с ее громким стоном. Всего него. Она сжала и обернулась вокруг всего него. Проклятье. Он замер, оставаясь без движения. Пот катился по его вискам, усеивал каплями его плечи и грудь. Каждый мускул в его теле был напряжен и жаждал, чтобы он взял, ворвался, трахал. Еще пара минут. Еще пара минут, и он сможет наскрести немного контроля...

И тогда взбесилась она, обернула руки вокруг его шеи. И укусила его.

Потрепанный ошейник на его сдержанности лопнул.

Оперевшись руками по сторонам от ее головы, он захватил ее рот жадным поцелуем, вытащил член из нее, пока ее складки не поцеловали головку. Потом подался внутрь. Ее естество всосало его как рот, лаская его, сжимая его. Он схватил ее колено, поднял его выше на свою талию, открывая ее больше. Проникая глубже.

Он имел ее как одержимый, гонясь за наслаждением, как капитан Ахаб за своим белым китом. Их влажная кожа билась друг о друга, их тяжелое дыхание и ее тихие стоны наполняли воздух. Сильнее. Быстрее. Глубже. Сильнее. Быстрее. Глубже. Сильнее...

Она закричала, напрягаясь. И кончила. Ее стенки сжались вокруг него. Он проглотил звуки ее удовольствия и продолжил двигаться, увеличивая и продлевая оргазм, пока она не затихла под ним.

И только тогда он последовал за ней в сладкое забытье.

***

— Что ты делаешь?

Сидней замерла на полпути завязывания пояса халата, услышав слегка невнятный вопрос. Она оглянулась поверх плеча на скомканные одеяла и простыни и греховно-сексуального мужчину в эпицентре. Его затуманенный взгляд прошелся по ее, несомненно, беспорядочным кудрям и вниз по телу, сейчас прикрытого халатом от шеи до середины бедра. Когда этот полный дремоты и чувственности взгляд скрестился с ее, непрошеное удовольствие расцвело в ее груди и животе, распространяясь по всему телу. Особенно, в его низу. Господи Боже. Он только что подарил ей самый восхитительный, сокрушающий оргазм в ее жизни, а ее тело уже хотело продолжения.

Смахнув темные волны волос с лица, он изогнул бровь.

Точно. Он задал вопрос.

— Выпить воды. Ты не хочешь?

— Нет, но, если ты хочешь, то я принесу.

Он откинул одеяло и выбрался из постели. За секунду он натянул джинсы на свои стройные бедра, закрыл молнию, но не пуговицу, оставив обнаженным манящий кусочек кожи. Включая чувственные линии, ведущие от его бедер вниз, которые так просились, чтобы ее язык прошелся по ним.

О, Боже. Соберись. Сейчас же.

— Ты не должен...

Он обхватил ее за шею и притянул ближе для быстрого поцелуя.

— Нет, должен, — и покинул комнату, прежде чем она успела возразить.

Прошла пара минут, прежде чем она сделала пару шагов и, оказавшись на кровати, устроилась на матрасе. Изучая темно-синие простыни, провела пальцами по мягкой ткани. Бросив быстрый взгляд на полузакрытую дверь, она прислушалась к тяжелым шагам на лестнице. Не услышав ничего, кроме тишины, она зарылась в них носом и сделала вдох. Он. Она. Они. Секс. Удовольствие. Картинки, как на кинопленке, пронеслись перед ее глазами. Резкие черты его лица, искушенные от страсти, когда он нависал над ней, терзаясь в ее тело с захватывающей дух мощью и мастерством.

С быстро забившимся сердцем она выпустила простыни. Пол должен был разверзнуться и поглотить ее, если бы он сейчас вошел в комнату и обнаружил ее, нюхающей синий хлопок.

Что он подумал о ней? О её быстрой капитуляции, хотя она просила время? Проклятье, что она сама о себе думает? Разговор на палубе посеял в её сердце семена сомнения, которые она не могла выкорчевать. Подозрение, что гнев и ненависть, которые испытывал Лукас по отношению к её отцу, не были удовлетворены после заключения их брака. У него оставались секреты — секреты, которые, как она боялась, заставят её жертву казаться несущественной и бесполезной.