Красавицы не умирают

Особенно обострились эти настроения со смертью сестры. Анна Васильевна уходила из жизни долго, мучи­тельно, понимая, что умирает, рыданьями и криками со­противляясь своему уходу. Ей сделали операцию на яични­ке, но это была короткая отсрочка. Ковалевская приехала в Петербург ухаживать за умирающей. Состояние бедной Анюты потрясло ее. Какая-то страшная, неумолимая сила подтягивала истерзанное болезнью тело ее милой, веселой сестры к краю черной ямы. И ничто не могло остановить это сползание в небытие.

А казалось, только вчера, прижавшись друг к другу, они с радостно и тревожно бьющимися сердцами смотрели в свое будущее из окна старого палибинского дома. Сияли звезды в бездонной мгле. И запах сирени заполнял всю Вселенную. «Боже! Как эта лежащая перед нами жизнь и влекла нас, и манила, и как она казалась нам в эту ночь безгранична, таинственна и прекрасна!» — вспоминала об этом ожидании счастья Софья Васильевна. Куда все ухо­дит, куда?

После смерти сестры и новой женитьбы ее мужа Ко­валевская хотела забрать к себе ее сына Юрия. Но Вик­тор Жаклар воспротивился.

Уход Анюты наложил неизгладимый отпечаток на Ко­валевскую. Она мечтала о мгновенной безболезненной смерти и верила, что, с детства страдая пороком сердца, умрет молодою.

Софья Васильевна не раз говорила, что внушенная когда-то в детстве нянюшкой мысль о каре, настигающей самоубийцу, не раз останавливала ее у последней черты. Она к тому же боялась таинственной, бьггь может, очень мучительной минуты перехода в небытие. Другое дело — уснуть вечным сном. Ей приходил на ум Шекспир:

Окончить жизнь — уснуть,
Не более! И знать, что этот сон
Окончит грусть и тысячи ударов —
Удел живых. Такой конец достоин
Желаний жарких.

                                                 * * *

...В тот день младшая Ковалевская — Соня собиралась на детский праздник. Для нее был приготовлен цыганский наряд. Перед тем как уйти, девочка подошла к постели матери. Та осталась довольна ею. Дочке было двенадцать с половиной, она походила на нее. Когда-то в этом самом возрасте, что сейчас Соня, Софья Васильевна отчаянно влюбилась в Достоевского. И он заметил нечто цыганское в ее внешности. Это передалось и Соне.

Самой же ей день ото дня становилось все хуже и ху­же. Третье февраля, день, когда Софье Васильевне испол­нился сорок один год, прошел никак не отмеченным. Седьмого февраля записала в дневнике: «Сегодня мне очень плохо». Врачи терялись в догадках, докучали боль­ной, а улучшения не наступало. Ковалевскую лечили от обострения болезни почек. Умерла же она от воспаления легких.

В промежутках между приступами надсадного кашля она, прикрыв глаза от света ночника, обдумывала сюжет повести под названием «Когда не будет больше смерти». О том, что конец близок, — не догадывалась.

...Агония началась глубокой ночью, когда возле нее никого не было.

Максим Максимович, получив известие о болезни Ко­валевской, срочно отправился в Стокгольм. Пароход стоял на причале в Киле, когда он узнал, что Софья Васильевна умерла. Но на похороны он успел.

Вышедшая через три года после кончины Ковалевской книга «Расплата за славу» возмутила его. Автор упирал на то, что якобы добровольный уход из жизни еще молодой, в самом расцвете таланта женщины связан с любовной ка­тастрофой.

«Я получил самые точные сведения о всем ходе болез­ни, как и о результатах вскрытия, — защищал память своей ушедшей подруги Ковалевский. — Доктор Ковалев­ской, присутствовавший на нем, сообщил мне, что у Софьи Васильевны найден такой порок сердца, который и без бо­лезни должен был вызвать скорый конец».

Максим Максимович умер в марте 1916 года. Перед кончиной он, так и не женившийся, поручил единственно­му близкому человеку, своему племяннику, сберечь то, чем так дорожил на протяжении двадцати пяти лет, — интим­ную переписку с необыкновенной женщиной, что встрети­лась на его жизненном пути. Но письма в конце концов затерялись...

                                                        * * *

Софья Васильевна Ковалевская историей своей жизни по­ложила начало спору, который продолжается и по сию по­ру: что есть призвание женщины? Быть замужем за работой, карьерой, славой? Как утвердиться в избранном деле и с готовностью принять груз женских обязанностей, кото­рые требуют самоотречения ради любимых, детей, семьи? В чем суть женской жизни и женского счастья?

Когда «принцесса науки» скончалась, появились стихи в ее память:

Душа из пламени и дум!
Пристал ли твой корабль воздушный
К стране, куда парил твой ум,
Призыву истины послушный?