Краш-тест для майора

— … У меня смена, Глеб. Надо ехать.

— Конечно, дорогая. Мы с Сергеем Алексеевичем покурим, и сразу после — поедем.

Выходим с ним на крыльцо.

— Сергей Алексеевич, а что у нас там за проблема с Гузовым?

— Есть проблема…

— Он хороший опер. Мой человек. Не топи…

— Служба, Глеб Евгеньевич. Я себе не хозяин.

— Расстройство одно… — улыбается он сдержанно. — Я же работу, не меньше, чем невесту люблю. Готов многое сделать… для её благополучия. Вот ты мне опера дрочишь, а у него дела стоят. Ты скажи, майор, что нужно, чтобы это дело замять.

— Так… передайте его дело другим операм, товарищ подполковник. Я ж только начал… У меня еще по шестнадцати эпизодам вопросы.

— Давай, на кого-нибудь помладше перекинем? — по-свойски. — Ни вашим, ни нашим… Кого отдадим, того и распнёшь. А Гузова мне оставь. Я его сам накажу. Ты же понимаешь, что если его посадят, то с меня звезду снимут.

— Уверен, Ваша невеста, майоров любит не меньше, чем подполковников, — прорывает меня на эмоции, — а может и больше.

— Ясно… — задумчиво выпускает дым вверх. — Ну что ж… Работайте, служите отечеству. А мы будем помогать.

Глава 13. Без крыши

— Сергей Алексеевич, к Вам гостья, — звонят мне с ресепшена.

— Пропустите.

Сегодня я сменил гостиницу. У меня много работы, а проверять и нейтрализовать прослушку сложнее, чем переехать. Завтра сменю опять.

Через несколько минут заходит Татьяна. Ставит показательно сумочку на стол, рядом со мной.

— Привет, Серёжа! — игриво.

Ставит большой стакан кофе, что я попросил купить по дороге. Местное мне не зашло.

— Привет.

— Можно сигарету? — сжимает мою пачку.

— Можно… — не поднимая глаз набираю номер своего московского отдела.

Татьяна достает одну, мелькая перед глазами алым маникюром. Пока меня соединяют, тоже вытягиваю сигарету. Делая пару шагов ко мне, щёлкает зажигалкой. Ловя пламя кончиком сигареты, я затягиваюсь.

— Иди покури, — стреляю глазами на балкон.

Забирает сумочку, выходит и садится там в кресло, закинув ногу на ногу. Эффектная женщина. Но, блять, скрутило меня по самое нихачу от другой. Увы. И хоть и глаз этот образ радует, но ноющее нутро не обезболивает. Печальны мои дела…

— Капитан Зольников, — брат дежурит. Хорошо.

— Привет, Андрюха.

— Привет, Серый. Только звонить хотел. Дядьку распяли. Звезду отобрали и с должности сместили.

— Пиздец…

— Мхм.

Я теперь без надёжной крыши. Это плохо.

— Как он?

— Бодряком. Воспринял как отпуск. Эва его беременна…

— Ого! Ну и что наш полкан?

— Довольный как слон! Бдительный как цербер. Витаминками девочку кормит, тёплые носки надевает, на тонкие пальчики дышит и в мозолистых ладонях греет…

Мы смеёмся. Это всё очень неожиданно абсолютно для всех.

Дядька уверял, что никогда не рискнёт завести семью и ребенка, пока сидит в своём «антитеррористическом» кресле. Но вот кресло из под него вылетело…

— А Эва?

— Вот Эва сильно переживает за него.

— Ай, ладно… переживут! Обидно, но не смертельно. Я рад за них!

Эва — идеальный вариант. Душевная, утонченная, послушная… С восторгом на него смотрящая. Нам, мужчинам, это очень важно, чтобы с восторгом… Вздыхаю, вспоминая Настины взгляды. Очень открытая тогда была в своих эмоциях. Теперь, как соляной столб.

— Позвоню, поздравлю их. Теперь к нашим баранам… У меня здесь «утопленник» из Владикавказа, — диктуют номер зоны, называю фамилию и номер дела. — Дело явно сфабриковано. Мужика утопили из-за личных тёрок. Сидит в строгаче. Отдай нашим операм. Пусть открывают дело заново. Смогут, пусть вытащат по амнистии за примерное поведение. Тут так намутили, что статью снять не удастся, но смягчающие обстоятельства пусть найдут.

— А кто он?

— Да никто он. Просто попал под горячую руку местным хозяевам жизни.

— Понял. А потерю свою ты нашел?

— Нашел…

— И? Когда свадьба? — смеётся брат.

— Через три дня, — зверею я. — Только, увы, жених не я. Невеста подполковника Муратова…

— Ооо… Какие мысли?

— Все те же — пошинковать всех на салат. Скажи мне, что я идиот. И не надо в это лезть.

— Идиот, конечно… тормознешь?

— Вряд ли.

— Тогда, аккуратно брат. Хочешь, я к тебе Ваньку с Ярой в отпуск отправлю. Как моральную поддержку? Все равно без дела оба маются.

— Да нет… Я пока не падаю, чтобы меня поддерживать. Пусть бейбика своего делают. Отчёты по деятельности Гузова скоро пришлю. Пока что собираю. Но насобирал уже прилично для трибунала. С ним два его опера из отдела еще упадут. И… подполковник Муратов. Он к сожалению не сядет. Своими руками ничего не делает. «Виноватых» увольняет исправно. Но… выговор с занесением и звездопад обеспечены. С должности тоже полетит.

Татьяна тушит сигарету в пепельнице.

— Всё, давай…

Возвращается. Садится напротив. Внимательно смотрит мне в глаза.

— Как дела? — дергаю я бровью.

— Серёжа… — закусывая губу достаёт из сумочки пластиковый файл. Двигает ко мне по столу.

— Это что?..

— Это… ммм… те люди, что виноваты в том безобразии, что ты накопал в нашем отделе.

— В самом деле?

Открываю файл, вытаскиваю два личных дела.

— Старший лейтенант Доридзе и капитан Обозов? — с сарказмом ухмыляюсь я.

— Неубедительно? — улыбается она.

— Нет… неубедительно, — кидаю папки на стол.