Красив. Богат. Женат

На работу приезжаю к десяти, до обеда готовлюсь к совещанию с руководителями региональных подразделений. Обычно они проходят раз в квартал и на них обязательно присутствуют представители департаментов Минэнерго.

В этот раз до меня снизошел сам Филатов, мой тесть. Заняв место по правую от меня руку, просидел все совещание с важным видом.

Иногда мне кажется, что хвастает перед окружающими своим выкормышем. Дескать, видите, какого спеца из безродного пацана сделал?

Я привык, что все считают меня его протеже, но, бл*дь, занимаю свою должность заслуженно. И более того, готов стать его приемником на посту директора департамента.

Едва совещание заканчивается, как Евгений Владимирович дергает узел галстука и снимает пиджак.

- Плеснешь чего-нибудь?

Кивнув, нажимаю кнопку селектора.

- Катерина, коньяк, лимон и воды.

- Одну минуту, Арсений Рустамович.

- Ты не выпьешь? Пятница же.

- Не хочу.

Столько лет мы с ним родственники, уже пятнадцать лет работаем вместе, а теплыми наши отношения по-прежнему не назовешь.

Тесть человек властный, с тяжелым характером, а я заебался быть ему благодарным за все блага, что есть в моей жизни.

- Ингу проводил? – спрашивает, провожая сощуренным взглядом спину и зад моей секретарши.

- Проводил.

- Может, в этот раз получится?.. – одной рукой поднимает бокал, а второй берет с блюдца дольку лимона.

- Надеюсь.

Опрокинув содержимое в рот, закусывает и резко встряхивает головой.

- Я уже не знаю, каким богам молится, чтобы вы мне внука подарили.

Заебал ныть. Каждый раз одно и то же. Они с Ингой помешаны на наследниках, а мне ровно.

Как только тесть, выжрав полбутылки коньяка, сваливает, я завершаю все свои дела и спускаюсь на парковку. Пока греется двигатель, принимаю вызов от Оли. Наверняка, узнала, что Инга сегодня улетела.

- Привет, как твои дела, Арс? – слышу в голосе улыбку.

- Отлично, Оль.

- Оу, я рада.

- У тебя как?

- И у меня, - смеется мягко, - есть планы на вечер?

Есть. Грандиозные.

- Занят, Оль, - отвечаю, чувствуя, как по телу проходит дрожь нетерпения.

- Ой, прости. Позже тогда встретимся, да? У меня Вадик во вторник в командировку на Дальний Восток улетает.

- Да, я наберу.

- Хорошо. Пока.

Отключившись, бросаю телефон на консоль между сидениями и давлю на газ. По дороге заезжаю в цветочный магазин за букетом белых роз. Вспомнилось мне, как Маришка в доме своих родителей, довольно жмурясь, совала нос в бутоны.

Останавливаю машину во дворе дома и набираю ее номер.

- Да?.. – слышу тонкий голосок.

- Спускайся, малыш, я приехал.

- Я не смогу сегодня, Арсений Рустамович…

- Спускайся, крошка, я соскучился.

Глава 20.

Еще полчаса назад я была уверена, что никуда с ним не поеду. Но сейчас, глядя на его машину из окна, моя решимость тает как снег на мартовском солнце.

Мне нужно подумать еще раз.

Боже… я думала об этом всю неделю. Я ревела каждую ночь, и каждое утро просыпалась с решимостью прекратить с Кравцовым все контакты.

Я думала о своих родных, я пыталась лечить себя фотографиями со страницы его жены. Я даже вчера разрешила Мирону себя поцеловать, но…

Он приехал за мной снова.

Нет, нужно идти. Спуститься, чтобы серьезно поговорить с ним, иначе он так и будет рвать мне душу.

Я скажу ему, что встречаться с ним больше не стану и сразу уйду.

Голоса в моей голове ехидно смеются, но я успешно прикидываюсь глухой.

Разглаживаю руками подол узкого платья, поправляю завитые в локоны волосы, надеваю пальто и, взяв сумку, выхожу из квартиры.

Пока иду до машины, смотрю исключительно себе под ноги. Мне стыдно и страшно, но больше всего я боюсь, что он прочтет в моих глазах, как сильно я ждала этой встречи.

- Здравствуйте, Арсений Рустамович… - говорю, опускаясь в теплое кожаное сидение, - я подумала и решила, что нам не стоит больше…

Договорить мне не дают.

Рывок за ворот пальто, жесткий захват на затылке и наглый сильный язык у меня во рту.

Самостоятельно переключившийся тумблер мгновенно превращает меня в послушную, на все согласную, девочку.

Вцепившись друг в друга, спаиваемся с ним губами и языками. С такой жадностью, словно оба не ели и не пили всю эту неделю.

Она его не любит! Не любит!.. Я видела ее сторис – она снова улетела в Европу. Как она так может?! Я не понимаю! Разве это семья, разве можно так надолго бросать любимого мужа?..

- Привет, - бормочет с улыбкой.

О, Боги!.. Что мы творим?

- На сколько она улетела?

- Не знаю… недели три… - проговаривает хрипловато, обводя контур моих губ подушечкой большого пальца.

- А потом?

- Давай не будем про «потом», ладно?

Сглотнув, моргаю в знак согласия. Всего три недели, а потом он снова про меня забудет.

Смотрю в его безумно красивые глаза, потом на губы. В груди все плавится, а сердце становится огромным – преогромным. И дышать почти невозможно.

Я согласна на эти три недели.

- Но если кто-нибудь узнает…

- Никто не узнает, малыш. Только ты и я.

Обвив его шею руками, прижимаюсь щекой к его щетине, царапаюсь, отвлекая себя от боли в груди. Я не хочу думать о том, что будет потом, не хочу думать о том, как он провел эту неделю со своей женой.

Эти три недели Арс будет только мой.