Красивый. Богатый. Женатый

— И ты не обернулась?! — в сотый раз, наверное, спрашивает меня Наташка. Она бегает вокруг вся на эмоциях. — Прямо хлопнула дверью перед его носом? Он же твой начальник, Петрик! Ты о чем вообще думала?!

— Он мне сам сказал, что мы не на работе!

Я сижу на диване, обняв подушку. Всю колотит изнутри, не представляю, как усну сегодня. А если засну, то точно Дымов приснится, главное, чтобы один, а не в объятиях Ирины.

Швецова укоризненно качает головой, как взрослая такая тетенька нашкодившему ребенку. Очень хочется запульнуть в нее подушкой, но вместо этого сама утыкаюсь носом в наволочку. Это же надо было так влипнуть!

— Давай я заварю чай, достану мороженое — тебе шоколадное, себе фруктовое — и сядем смотреть «Гордость и предубеждение» с Кирой Найтли, — доносится до меня рассудительный голос подруги. — И можем вообще ни слова не говорить о Дымове, его козе Ирине и овце Агнии. Я уверена, что она тебя со «шкафом» специально подставила! Ладно, пошла за мороженым. А ты кино ставь.

Слышу, как она шуршит на кухне, а сама тянусь к пульту и думаю о том, что мне повезло со Швецовой. Будь я одна сейчас, уже бы по потолку скакала или «висела» на телефоне с Лукашем, отобрав его у жены и малышей. А так успела Наташке за несколько минут выпалить все события сегодняшнего сумасшедшего дня. Легче, правда, не намного стало.

— Уже включила? — Подруга прибегает из кухни, едва с экрана телевизора зазвучала нежная мелодия. — Обожаю этот фильм. Кира — лучшая!

Забирается с ногами на диван и ненавязчиво так пододвигает мне вазочку с эскимо в шоколадной крошке. Швецова обожает именно эту экранизацию книги Джейн Остин, а по мне, так мини-сериал с Колином Фертом в главной роли намного лучше. И он самый-самый мистер Дарси всех времен, тут даже Наташка не спорит.

Все кадры знаем наизусть, но это не мешает подруге мечтательно вздыхать.

— Тебе не кажется, что стервозная мисс Бингли точь-в-точь твоя Агния? — выдает Швецова, когда я спокойно доедаю мороженое. — И тоже любит исподтишка гадить.

— Не представляю завтра ее реакцию, Наташ. Она мне говорила, что в случае проблем сразу к ней, а…

— А ты пошла просиживать под дверью Дымова, да еще и ушла с ним в закат практически. Наверняка поэтому Ирина и названивала ему, когда он с тобой прощался.

— Продержались всего двадцать минут не говорить о Дымове и его подружке… — Со вздохом смотрю на часы. — Я просто очень разозлилась, Наташ. На него, но еще больше на себя. Совсем голову потеряла. Не нужно мне было никуда ехать с ним.

— Не хотела бы — и не поехала, — резонно замечает подруга, ставя фильм на паузу. — Он не из тех, кто силком заставляет, верно?

— Абсолютно! Но я даже не думала отказаться, все так неожиданно… он так и не сказал, что будет с Юрой…

Затыкаюсь, замечая скептическую ухмылку на симпатичном лице Швецовой.

— О Юре она беспокоилась! Ага! Мне-то не рассказывай. Нравится тебе Дымов, вот и поехала.

— Наташ!

— Ты только представь на минуточку Палыча вместо своего зеленоглазого красавчика. Ты бы с нашим лысым шефом…

— Фу-у! Ну ты и сказала. — Встаю с дивана и забираю у подруги пустую вазочку. — Думаешь, нужно было остановиться, когда он меня окликнул?

— Конечно! Ясность всегда лучше недосказанности. Может, он хотел сказать, что порвет с Ириной, если ты будешь…

— Наташ! — резко обрываю подругу. — Никаких «если», вот честно. Да, он мне очень нравится, он как-то незаметно меня собой окутал, так что я сама не отследила момент, когда он…

— Когда ты почти влюбилась, — заканчивает со смехом Швецова. — Давай уж начистоту. Если ты наберешься терпения и будешь правильно себя вести, он бросит эту козу.

Я люблю Наташку как сестру, и на многое в жизни мы смотрим одинаково, но вот здесь всегда стоим на разных берегах.

— Я не буду сидеть и с надеждой ждать, кого он там выберет. Я вообще не понимаю, как можно любить и уважать мужчину, который мечется между женщинами, не может определиться и живет годами на две семьи. Он либо слюнтяй, либо мерзавец. А всякие интриги, отбивать мужчину… себя не уважать, Наташ.

— Юношеский максимализм! — кричит мне вдогонку Швецова. — Надо быть умнее и мудрее. И Дымов точно стоит того, чтобы за него побороться.

— Нет! — коротко отвечаю я. Больше себе, чем Наташке.

Так хорошо говорить «нет», когда веришь, что управляешь собой и своими чувствами. Жаль, во сне это невозможно, но спасибо хоть, Дмитрий Андреевич, что заявились ночью в мои сновидения один, без Ирины!

Утром перед выходом на работу проверяю мобильный — ни одного нового сообщения, ни одного пропущенного звонка. Не представляю, что меня ждет сегодня, но меньше всего волнуюсь за Агнию. Пусть я недолго знаю Дымова и сейчас во мне смешалось личное к нему отношение с профессиональным, но я уверена: раз он сказал, что мне не нужно писать никаких объяснительных, значит, с Савельевой сам поговорит. Так и вижу ее непроницаемую надменную физиономию.