Красная башня

– Всегда можно попробовать разузнать что-то через вторые руки, – сказал Воеводин.

– Да, только если до него дойдет, что мы под него копаем, этих вторых рук ни у кого не останется. И у нас тоже.

– Никто не обещал, что будет легко. Если хочешь, я уберу тебя с этого дела. Переброшу на ограбление ювелирного. Там продавщиц убили. Согласен?

Усманов мотнул головой.

– Еще чего! Я теперь не успокоюсь, пока буратину не достану. А если эти парни его кукловоды…

– Не факт, – сказал Воеводин. – Возможно, они никакого отношения к «Наследию» не имеют. Просто спонсировали или участвовали в программах.

– Я одного не понял, товарищ полковник, – поднял руку Егорьев. – Если о нелегальной деятельности ничего не известно, то с чего вы решили, что она вообще была?

– Хороший вопрос, – Воеводин усмехнулся. – В прошлый раз дело прикрыли именно из-за того, что мы не нашли на него ответа. Были только косвенные указания. Намеки. Где-то на рейдерские захваты, где-то на картельные сговоры и заказные убийства. Коррупция – это само собой. Но никаких доказательств.

– Человеческие жертвоприношения, – вдруг резко сказала Маша. – На своих шабашах они приносили в жертву детей.

– Это был один из слухов, – подтвердил Воеводин. – Так и не доказанный.

– Ну, Маш, ну, глупость же, – повернулся к ней Усманов. – На кой черт кучке больших начальников приносить какие-то жертвы, тем более детей? Это вообще ни в какие ворота…

Он натолкнулся на ее пустой взгляд и замолчал.

– Этот слух был не доказан, потому что им никто не занимался, – сказала она. – И никто не нашел тела жертв. Но теперь-то кое-что изменилось, не правда ли? И слух внезапно превратился в реальность. Сюрпрайз, господа следователи! – она горько усмехнулась.

– Маш, – вкрадчиво начал Воеводин. – Пока еще ничего не известно. Будут данные экспертизы, будет понятно, с чем мы имеем дело. И кто имеет отношение к этой… находке.

– Как скажете, – она опустила голову.

– Извините, шеф, – поднял руку один из оперов. – Я вам не успел доложить. Но перед собранием дознаватели раскопали кое-что. Как раз насчет этого «кто имеет отношение». Они думали, это мало что значит. Да я и сам так думал. А теперь вот увидел фотографии и…

– Слушайте, Паламарчук, – рассвирепел Воеводин, – учитесь уже четко выражать свои мысли! Короче!

– Короче, эти развалины десять лет назад выкупил один холдинг. У этих катакомб есть хозяин. И он наверняка в курсе того, что там происходило. Вон он, во втором ряду, третий справа.

Паламарчук вытянул руку.

Воеводин всмотрелся.

– Господин Воронцов. Старый знакомый. Кто бы мог подумать.

Усманов встал, с грохотом отодвинув стул.

– Этот не страшный. Его вполне можно взять за жабры. Поеду я за ним съезжу. С вашего позволения, конечно, Александр Владимирович.

Воеводин медленно кивнул, вглядываясь в фотографии.

Глава 17. Перформанс

Воеводин не думал, что они позвонят так скоро.

Раньше слухи по ведомству распространялись медленнее. Можно было успеть что-то сделать или хотя бы отреагировать, вывести нужных людей из-под удара. Теперь времени не хватало. То ли из-за цифровых технологий. То ли из-за стукачей.

Он посмотрел на трезвонивший стационарный телефон и снял трубку.

– Александр Владимирович? – раздался знакомый вальяжный голос, и Воеводин скривился как от зубной боли. – Как жизнь предпенсионнная? Как жена? Как дочка?

– Не жалуемся.

– Это правильно. Жаловаться в наше время – привычка вредная. Работать надо. Пахать. На благо людей.

– Вот мы и работаем.

– И правильно, Александр Владимирович, правильно, что работаете. А знаешь, что неправильно?

Воеводин молча ждал.

– Неправильно, что работаете не так как надо.

– Как можем, так и работаем. Стараемся.

– Это не ответ, Воеводин. Ты лучше меня знаешь, зачем я звоню.

– Знаю. Поэтому избавь меня от твоего чиновного словоблудия. Давай ближе к делу.

На том конце провода сдавленно заперхали.

– Вот за прямоту тебя уважаю. Невзирая на ранги и все такое. Ближе так ближе. Изволь. Нам птичка напела, что ты опять «Наследием» занялся. Влиятельные люди вышли на связь и поставили вопрос. Ты понимаешь?

– Понимаю.

– Так какого хрена?

– Появились новые данные.

– Засунь свои данные куда-нибудь подальше. Так, чтобы их никто не нашел, даже когда ты на пенсию выйдешь.

– Это будет сложно сделать. Данные слишком сильно выпирают. Не спрячешь.

– А ты постарайся. Мне ли тебя учить? Оставь уже в покое этих ботанов. Они совершенно безобидны. Пусть строят из себя масонскую ложу и копаются в своем краеведении. Тебе-то что? Или и впрямь веришь, что они там у вас кого-то режут?

– Вера – не есть метод работы следственных органов. Я на фактах специализируюсь. Если факты скажут мне, что они не причем – оставлю в покое.

– Ты не понял, – в телефоне сквозь вальяжность прорезались металлические нотки. – Это не просьба. И даже не рекомендация. Это приказ. Не трогай.

Воеводин натянуто рассмеялся.

– Приказ? Федеральный закон от декабря 2010-го читал? Пункт третий помнишь? Кто осуществляет руководство деятельностью комитета и приказы раздает? Думаешь, ты на него похож?