Красная башня

На носу теплохода, между канатными бухтами и нагромождением угловатых агрегатов, возвышалась странная конструкция, сваренная из железных прутьев и крашенных чугунных шаров.

Рядом с конструкцией стоял сгорбленный человек в замызганном жилете. Из его карманов торчали кисти и разноцветные тряпки. Рядом лежала палитра с буйно размазанными красками.

Брат Балтазар остервенело почесал пегую бороду, задрал голову вверх и глянул на Ивана безумными глазами.

Глава 22. Якорь

Широкая кисть летала по чугунному шару взад-вперед, накладывая мазок за мазком.

Иван попытался разобрать, что нарисовано на шарах, но ничего не понял. Шары были разнокалиберные. Самый большой располагался в центре конструкции и был разрисован красно-черными линиями. От центрального шара в разные стороны расходились толстенные витые прутья, напоминающие арматуру. К ним крепились шары поменьше, где к красно-черным линиям прибавлялись кляксы и пятна, то белые, то золотые, а внизу зеленые.

Брат Балтазар закончил размахивать кистью и теперь сосредоточенно корпел над сложным узором, напоминающим чешую.

– Что это? – почему-то шепотом спросил Иван.

– Якорь, – тихо сказал старик. – Тоже своего рода точка сборки, ее элемент. Точнее, может им стать.

– Якорь?

– Да. Не тот, конечно, что корабли удерживает. У него другая задача. Отойдите чуть в сторону. Тогда картинка сложится.

Иван шагнул к парапету и пригляделся.

Теперь конструкция выглядела осмысленнее, а мазня на шарах начала сочетаться друг с другом и прутьями. На центральном шаре он разобрал конский круп, сапоги всадника, сверху нависала чешуйчатая кольчуга, а внизу бил перепончатым крылом зеленый змей, пробитый копьем.

– Святой Георгий? – повернулся Иван.

– Да. Герб Москвы.

– Своеобразное… э-э… художественное решение. Кондовые патриоты бы не одобрили.

– Кондовые патриоты ничего не понимают в современном искусстве. И отрицают его силу. Совершенно зря. Хороший перформанс может свернуть горы, если его правильно подать.

– И куда вы собираетесь ставить этого лошарика?

– Мы не собираемся его ставить. Мы собираемся его утопить. Это же якорь, а якорь должен быть на дне. – Старик указал рукой в сторону, туда где Ока сливалась с Волгой. – Там его место.

– Символ привязки к метрополии? – догадался Иван. – Чтобы территория не уплыла в другую сторону.

– Вы быстро схватываете, – сказал старик. – Не факт, что такая точка сборки сработает, но один из консультантов посоветовал сделать именно это. На всякий случай.

Иван мельком глянул на старика. На психа тот совершенно не смахивал, но ахинею нес с уверенностью, будто рассуждал о погоде. Иван хотел было спросить, не лежал ли старик в одной палате с Братом Балтазаром, но сдержался. Если в главном силовом ведомстве страны служило много таких стариков, за державу становилось страшновато.

– Мне надо с ним поговорить, – Иван кивнул на Брата Балтазара.

– Он не разговаривает, – пожал плечами старик. – У него есть программа на автоответчике, генерирующая простые слова. Но вряд ли она вам поможет.

– И все же я попробую.

Иван шагнул вперед.

Брат Балтазар стоял, сгорбившись, над нижним шаром и держал в обеих руках по кисточке. Глаза у него бегали из стороны в сторону.

Иван достал смартфон, нашел заранее подготовленное фото и молча поднес к самому носу безумного художника, загородив обзор.

Глаза у того перестали бегать и сфокусировались на экране. Изборожденное морщинами лицо казалось деревянным. Только борода мелко подергивалась.

– Узнаёте? – наконец, спросил Иван. – Десять лет назад вы расписывали эти стены. Вы и ваши братья-сектанты. Но кроме вас в этих развалинах был еще кто-то. Кто бродил по подземельям, – он махнул пальцами по экрану, сменив фотографию. – Устраивал сборища. – Еще одна фотография. – Проводил обряды. – Еще. – Приносил жертвы. – Еще. – Убивал детей.

Фото сваленных в кучу детских костей Иван приберег напоследок.

На лице Брата Балтазара ничего не изменилось. Оно было все таким же деревянным. Даже глаза, казалось, не моргнули.

– Вы знаете, кто это делал? Они были в масках? Или нет? Вы видели их лица? Может, там был этот человек? – На экране появилось фото со стены в квартире Ивана. – Или вот этот? – Другой подозреваемый. – Или кто-то из этих?

– Бесполезно, Иван Петрович, – донесся сзади голос старика. – Вы не видели его медицинскую карту. А я видел. Там большие проблемы с восприятием реальности. Точнее, его, этого восприятия, просто нет. В голове одно искусство. Даже если у него на глазах будут пожирать младенцев, он этого не заметит.

– У него есть телефон с автоответчиком. Он как-то общается с заказчиками. Принимает заказы. Ваш, например, – Иван кивнул на лошарика. – Значит, что-то соображает. Или скрывает.

Он резко ударил Брата Балтазара ладонью по скуле.

– Эй! Сюда смотри! Это ты убивал? С другими такими же психами?

Ноль реакции. Тот даже не шелохнулся.

– Такими методами вы точно ничего не добьетесь, – сказал старик.

– Если надо, я буду действовать любыми методами, – огрызнулся Иван.

Старик подошел ближе.