«Красная империя зла». Запад против Сталина

«В целом голод вызвали природные факторы, а правительство помогало крестьянам вырастить больший урожай в следующем году и положить голоду конец» (Таугер 2012б, р. 3).

Это противоречит утверждениям Снайдера и украинских националистов. Теория так называемого «голодомора», то есть версия о «преднамеренном» и «рукотворном» голоде, не просто ошибочна в нескольких существенных положениях. Ее сторонники нарочито искажают факты, отбрасывая свидетельства, противоречащие их трактовке. Таким образом, история превращается в выдаваемую за науку политическую пропаганду, что когда-то было обозначено мной как «пропаганда со ссылками».

Таугер придерживается совсем иной точки зрения, нежели Дэвис и Уиткрофт, которые считают, что голод стал следствием нескольких причин, в том числе коллективизации[35]. Говоря о природных факторах, Дэвис и Уиткрофт отводят им второстепенную роль. Кроме того, они полагают, что советское правительство могло спасти многих, возможно, миллионы жизней, если бы отказалось от проведения коллективизации и не использовало «жестких» мер для борьбы с голодом. Взгляды обоих историков совпадают с официальной трактовкой нынешнего российского правительства, что к голоду привели насильственное изъятие зерна и коллективизация.

Однако такая точка зрения ошибочна. В действительности именно коллективизация положила конец голоду в Советской Союзе, за исключением голода 1946–1947 годов. Уиткрофт, автор последнего по времени исследования о голоде, установил, что и голод 1946–1947 годов случился вследствие неблагоприятных природных условий[36].

Глава 2 Был ли голод 1932–1933 годов «спланированным»?

«Семь ключевых политических практик» Снайдера

Главная цель первой главы книги Снайдера — продемонстрировать доказательства «запланированного массового уничтожения миллионов» жителей Украины. В подтверждение своих слов он приводит «семь ключевых политических практик», которые были применены «в конце 1932 — начале 1933 годов только (или преимущественно) в Советской Украине», каждая из которых «должна была убивать» (с. 69).

Снайдеру следовало бы знать: доказать это утверждение научно не удалось ни одному из украинских националистических или российских антикоммунистических ученых, несмотря на их утверждения, что Сталин будто бы намеревался уморить украинских крестьян голодом. К тому же Снайдеру должно быть известно, что западные эксперты по данному вопросу — М. Таугер и Р.У. Дэвис с С. Уиткрофтом, — а также многие другие историки Советского Союза и даже такие «пещерные» антикоммунисты, как Николя Верт, отвергают саму мысль о «запланированном голоде».

Однако Снайдеру приходится заявить, что смерти стали результатом «умышленного убийства», поскольку без 5 млн голодных смертей разваливается его тезис, что «14 млн были жертвами либо советской, либо нацистской кровожадной политики», а с ним и особенно близкое сердцу каждого антикоммуниста уподобление Сталина Гитлеру.

Анализ первой главы книги Снайдера начнем с подробного рассмотрения каждой из «семи ключевых политических практик» (т. е. политических установок). Правда, их он не касается вплоть до последней трети главы. Но вся глава, как и вся книга, зависит от этих семи пунктов. Для Снайдера они служат «доказательством» того, что несколько миллионов советских граждан, погибших в результате голода 1932–1933 годов, «уничтожены» Сталиным и советским руководством. Как будет показано, в каждом из семи случаев Снайдер фальсифицирует свои доказательства.

Важность вопроса для всего проекта Снайдера заставила автора уделить каждой из «семи ключевых политических практик» больше внимания, чем другим заявленным в «Кровавых землях» фактам. Впрочем, познакомиться с ними подробнее любознательный читатель сможет в следующей главе нашей книги.

Требовалось ли от украинских крестьян возвращение зерновых ссуд?

Снайдер заявляет:

«18 ноября 1932 года от крестьян на Украине потребовали вернуть зерно, оставшееся у них после выполнения предыдущего плана по хлебозаготовкам… Руководство украинской Компартии пыталось заступиться за посевное зерно, но безуспешно»[37] (с. 69–70).

Грациози — в данном случае, несомненно, главный «источник» Снайдера — действительно выдвигает такие обвинения. Но Грациози не приводит вообще никаких доказательств, ни единой ссылки, чтобы хоть как-то обосновать эти и любые другие заявления из того же абзаца. Снайдеру и всем, кто прочитал статью Грациози, следовало обратить внимание на бездоказательность его утверждений. Но Снайдер приводит их, не задумываясь. Конечно, читателям снайдеровского опуса остается неизвестным тот факт, что настолько серьезные обвинения Грациози просто повисают в воздухе.

У Кушнира о решении 18 ноября 1932 года нет ни слова. Нет у него ничего и о возвращении зерновых ссуд, изъятии посевного зерна, попытках «заступничества» украинского руководства за зерно и т. д. Не сообщает он и о «расстрелах» «сотен чиновников» или «арестах тысяч» из них.