«Красная империя зла». Запад против Сталина

Когда я пришел, Сталин меня спрашивает: “Почему вы не подписали?” Я говорю: “Я член Политбюро ЦК КПСС, а не еврейский общественный деятель, и буду подписывать бумагу как член Политбюро. Давайте такую бумагу, я напишу, а как еврейский общественный деятель не буду подписывать. Я не еврейский общественный деятель!”

Сталин внимательно на меня посмотрел: “Ладно, хорошо”.

Я говорю: “Если нужно, я напишу, статью от себя”.

“Посмотрим, может, надо будет и статью написать”»^[327].

Нет никаких доказательств, что Василия Гроссмана «вынудили подписаться под письмом». Просто его фамилия стояла рядом со многими другими. Брандербергер не приводит доказательств, что Гроссмана «вынуждали». Последнее представляется крайне неправдоподобным. Судя по его романам, в это время Гроссман прилагал большие усилия, чтобы показать себя преданным парии коммунистом.

Снайдер утверждает:

«В агрессивных нападках прессы внезапно выяснилось, что его [Гроссмана] недавно изданный роман о войне “За правое дело” не был достаточно патриотичен. “За правое дело” был обширным романом о Сталинградской битве, главным образом в рамках сталинизма» (p. 367).

Некоторые из критических замечаний по поводу романа Гроссмана есть в интернете. Ни одно из них нельзя охарактеризовать как «агрессивное», хотя некоторые из них довольно остры. Их основная мысль сводилась к тому, что для Гроссмана как члена партии роман носит недостаточно марксистский характер^[328].

Снайдер: слухи — это почти история

Снайдер утверждает:

«Исходя из распространенных в то время слухов, советские граждане без труда представляли себе возможные последствия: врачей бы показательно судили вместе с советскими руководителями, как бы их союзниками; остальных евреев вычистили бы из НКВД и вооруженных сил; тридцать пять тысяч советских врачей-евреев (и, вероятно, научных сотрудников) могли быть депортированы в лагеря, и, возможно, евреи как таковые подверглись бы насильственному переселению или даже массовым расстрелам»^[329] (с. 476) (Выделено мной. — Г.Ф.).

Верно, что подобные слухи ходили в то время в СССР. Сегодня в США ходят слухи о том, что Израиль заранее имел сведения о терактах 11 сентября; что нападение было санкционировано, возможно, даже спланировано самoй администрацией Буша; что башни-близнецы уничтожены не реактивными самолетами, а зарядами взрывчатки, заблаговременно заложенной под здания, и т. д.

Другими словами, слух — ни в коем случае не история! Сегодня в России ходит множество слухов, положительно изображающих Сталина. Конечно, Снайдер игнорирует их. По Снайдеру, слухам есть место в исторической работе, только когда они соответствуют его собственным предубеждениям.

Снайдер должен знать, но не говорит своим читателям, что Геннадий Костырченко, антикоммунист, сионист и ненавистник Сталина, уже давно опроверг истории о «насильственной депортации» евреев. Статья озаглавлена «Депортация — мистификация», и не нужно знать русский язык, чтобы понять ее смысл^[330]. Снайдер скрывает от читателей, что в своей книге «Сталин и еврейская проблема» (2003) Жорес Медведев пишет:

«Можно предположить, что Сталин позвонил в “Правду” либо вечером 27 февраля, либо утром 28 февраля и распорядился прекратить публикацию антиеврейских материалов и всех других статей, связанных с “делом врачей”.

В Советском Союзе в это время был только один человек, который мог простым телефонным звонком редактору “Правды” или в Агитпроп ЦК КПСС изменить официальную политику. Это мог сделать только Сталин» (с. 216–217).

В сборнике статей «Неизвестный Сталин» Жорес и его брат Рой Медведевы приходят к похожему выводу:

«Кто именно остановил антисемитскую кампанию по “делу врачей” в прессе 1 марта 1953 года, остается пока неизвестным. Можно, однако, не сомневаться в том, что прекращение пропагандистской кампании неизбежно было связано и с прекращением подготовки самого судебного процесса по “делу врачей”. Директиву об этом мог дать только Игнатьев. Но возможно и то, что сам Сталин дал инструкции 27 или 28 февраля»^[331].

Кажется крайне маловероятным, что Игнатьев мог отдать такой приказ, не заручившись, по крайней мере, одобрением Сталина. Книги Медведева очень хорошо известны, но по поводу процитированных фрагментов Снайдер молчит как рыба. Некомпетентность? Или преднамеренный обман?

Снайдер все еще верит «закрытому» докладу Хрущева

Снайдер утверждает:

«Он [Никита Хрущев] даже обнародовал некоторые преступления Сталина в докладе на съезде КПСС в феврале 1956 года» (с. 479).

Нет, все сказанное там неправда. Доказательства того, что известный «закрытый» доклад Хрущева сфабрикован от начала и до конца, опубликованы на русском языке в конце 2007 года — задолго до того, как Снайдер завершил работу над своей книгой^[332]. Если Снайдер не знал о ней, значит, есть основания считать его некомпетентным для написания чего-либо по данному вопросу.

Заключение «Преступления сталинизма», которых не было