Красная карма

К трем часам ночи процедура окончилась. Берто уехал в Божон, чтобы завести досье и вписать новое имя в перечень жертв, который явно должен был пополниться. Похоже, эта серия убийств в мире студентов мая 68-го только начиналась. И никто не мог ее остановить, кроме одного человека – Мерша.

Сейчас, ночью, ему совершенно не хотелось думать об этом грядущем новом преступлении: ведь Сесиль была близкой подругой Сюзанны и следующей вполне могла оказаться Николь, последняя из этого трио. Но почему жертвами стали именно эти девушки? И каким образом садху удалось сбежать от него на стадионе, а потом почти сразу найти Сесиль в тридцатитысячной толпе? В этом было что-то непостижимое.

Да и вся эта история, честно говоря, была какой-то непостижимой. Нет, Мерш не хотел ее анализировать.

Не здесь. И не сейчас.

У него хватало других забот, притом куда более неотложных. Сейчас у стадиона уже никого не осталось: студенты, рабочие, профсоюзники – все разошлись по домам, спать. Ну а машин уж тем более не было видно. Мерш неторопливо пересек сады студгородка и направился к проспекту Пьера де Кубертена, миновав монументальный Дом Соединенных Штатов, чей флаг величественно развевался над бульваром.

Потом он свернул направо; его шаги отдавались громким эхом в утренней тишине. Трудно было представить, что еще несколько часов назад эти улицы были забиты народом, что здесь царил добрый старый дух социализма. Но радоваться было нечему: едва он понадеялся, что левые силы победят во Франции, как его убийца совершил свое черное дело чуть ли не в нескольких шагах от митинга. Словно хотел поиздеваться над ним, Мершем.

Сыщик преодолел взгорки, отделявшие студгородок от шоссе, и, отойдя подальше от горевших уличных фонарей, проглотил сразу несколько таблеток амфетамина, после чего вытащил из кобуры револьвер: шутки кончились.

Еще несколько шагов, и он снова оказался перед Домом Индии. Сейчас при нем был не обычный кольт 45-го калибра, а испытанный и надежный М10. Он вдруг вспомнил, что именно из предка такого револьвера в 1914 году застрелили эрцгерцога Фердинанда Австрийского; это убийство повлекло за собой Первую мировую войну. С тех пор его называли «орудием убийства тридцати восьми миллионов человек». Казалось, этот кольт, массивный, но удобный, только и ждет, кем бы ему пополнить этот пугающий список… Кирпичные стены, балконы, украшенные керамикой, навес над входной дверью, покрытый блестящей черной краской… Мерш увидел плакат, которого не заметил раньше: открытие этого корпуса планировалось на июнь.

Здешние парни должны быть заинтересованы в сотрудничестве, если не хотят, чтобы он – инспектор Жан-Луи Мерш – реквизировал этот распроклятый корпус и превратил его в центр пыток индийских студентов.

Звонок. Ожидание. Щелчок засова. Человек, приотворивший дверь, не успел опомниться, как Мерш схватил его за горло. Мгновенный выпад, и индус рухнул на пол. Второй парень не смог отреагировать – Мерш наставил на него свою пушку. И повернулся к первому. Удар каблуком в шею, затем лицевой массаж подметкой ботинка. Все это напоминало недавнюю сценку: Гоа, пассаж «Брэйди»… Ну и денек!

– Где он?

В ответ – молчание. Мерш дослал патрон в ствол своего M10.

– Я спрашиваю: где он?

И Мерш посильнее наступил на лицо индуса, который вцепился в его ногу, как тонущий в мачту. Бедняга уже задыхался.

– Так где он?

Индус замахал рукой. Мерш снял ботинок с его лица и помог парню подняться. Добрый сыщик и злой сыщик – един в двух лицах.

– Ну так что?

Парни переглянулись.

– Мы не знаем.

Но один из них тут же добавил:

– Это шакта.

– Кто-кто?

– Он служит богине Шакти[77] – космической энергии. Поклоняется Кали, Дурге…

Поза Сесиль называлась «дургасана». Это уже какая-то связь, но с кем или с чем?

Мерш опустил револьвер – у него затекла рука.

– Вы его прятали здесь?

– Никому не дозволено отказывать шакта.

– Где он был?

– В яме под входным пилоном.

Сыщик искренне удивился. Индус говорил гнусаво, в нос, распухший от удара; кровь стекала ему на подбородок.

– Говорите все, что знаете.

– Шакта… они опасные. Они обладают властью. Это чародеи, колдуны…

Ну, эти бредни сыщика не интересовали.

– Что он вам сказал?

– Ничего не сказал. Садху не говорят, они только молятся.

– Когда он отсюда ушел?

– Полчаса назад.

Вот это важная информация: значит, садху не мог быть убийцей Сесиль. Но почему он бродил в районе Шарлети? Следил за убийцей? Или за Сесиль?

– Этот ваш… шакта… он что, живет в Париже?

– Мы не знаем.

– А есть в Париже другие шакта?

– Нет. Шакта нечего делать здесь, на вашей нечистой земле.

Мерш шагнул вперед, и оба индуса попятились.

– Назовите мне имя или место, хоть что-нибудь, что поможет разыскать этого парня.

Секунда молчания, потом раздался ответ:

– Дхритиман Гупта.

– Учитель йоги?

– Да. Он бенгалец. У них общие боги. В их сердцах живет Кали.

57

Некоторые сыщики дают информации созреть.

А вот Мерш ковал железо, пока горячо, с риском обжечь себе пальцы.