Красная книга вещей

В 1918 году в России была учреждена временная комиссия по выработке формы обмундирования для Рабоче-Крестьянской Красной Армии (РККА), и Народный комиссариат по военным делам объявил конкурс на лучшие образцы новой военной формы. «Формы обмундирования, — говорилось в условиях конкурса, — вполне отличаясь от старых, должны быть спортивно-строгими, но изящными в своей демократической простоте и отвечающими по стилю духу народного творчества».

Художники В. Васнецов и Б. Кустодиев с начала Первой мировой войны до революции занимались разработкой униформы для русской армии. Идея заключалась в том, чтобы придать облику русского солдата черты древнерусского воина. С этой целью они изучали подлинные образцы древнерусского воинского снаряжения из Оружейной палаты и других музеев.

Ничего не было проще, как взять на вооружение уже разработанную и изготовленную униформу, тем более что ее запасы хранились на складах, и в конце 1918 года Реввоенсовет Республики утвердил новый тип военного головного убора — суконный шлем с шишаком, шинель с «разговорами» (нагрудными хлястиками), рубаху и кожаные лапти (сапоги для красноармейцев были недоступны в разоренной стране). Головной убор красноармейца был назван богатыркой.

Первыми богатырку надели красноармейцы Иваново-Вознесенска. Но уже в 1920 году, поступив на обмундирование Первой Конной армии, которой командовал С. М. Буденный, богатырка становится буденовкой. Называли этот шлем и фрунзевкой (1920), так как М. В. Фрунзе в то время командовал армией в Туркестане.

Буденовки шили из сукна. Специальные отвороты делали их удобными и теплыми. Цвет звезды на шлеме (тоже суконной) отличал род войск. Буденовка сохранилась в Красной Армии до начала Великой Отечественной войны.

БУРДЕСУА — в XIX веке так называли платки и шали из шелка невысокого качества (из поврежденных шелковичных коконов).

«У меня шаль бур-де-суа новехонька», — заявляет провинциальная дама в повести А. Ф. Вельтмана «Сердце и думка» (1838).

Такие платки и шали, несмотря на претенциозное французское названые, были признаком невысокого статуса их обладательниц.

ВЕНЕЦ ЦАРСКИЙ — головной убор русских царей в виде остроконечной, восточного типа, шапки из золота и серебра, украшенной драгоценными камнями, жемчугом, эмалями и проч. Государственная регалия, символ самодержавной власти наряду с державой и скипетром.

Вошел в ритуал венчания на царство при Иване Калите (правил с 1325 по 1340 год), он венчал им своего старшего сына. В 1462 году о шапке-венце упомянул в духовной грамоте Василий II.

Золотым венцом венчался на царство Иван III (1462).

Легенда о византийском происхождении Шапки Мономаха родилась, по-видимому, при Василии III (1479–1533). Утвердилась молва, будто бы византийский император Константин IX Мономах (ум. 1054) прислал ее в дар киевскому князю Владимиру II Мономаху (1053–1125), хотя Константин IX Мономах умер почти за шестьдесят лет до того, как Владимир II Мономах стал киевским князем (1113).

Версия эта внедрялась в сознание подданных, так как доказывала преемственность великокняжеской и царской{5} власти от византийских императоров,

В. Ф. Малиновский (1765–1814), автор «Описания древнего российского музея под названием мастерской и оружейной палаты» (М., 1807), установил, что шапка Мономаха в действительности изготовлена в 1624 году для царя Михаила Федоровича.

У венца есть признаки и арабской, и бухарской работы.

Золотой венец всегда принадлежал старшему в великокняжеском или царском роде. «Рядовые» князья довольствовались зубчатыми обручами или обручами с трилистниками.

В 1574 году Иван Грозный неожиданно возвел на «великое княжение всея Руси» касимовского хана Саина-Булата, при крещении названного Симеоном Бекбулатовичем. В известной челобитной великому князю «всея Руси» Грозный униженно называл себя Иваном Московцем.

По преданию именно для Симеона Бекбулатовича изготовили царский венец — Казанскую шапку.

Правда, спустя два года Грозный спохватился и отправил Великого государя великим князем в Тверь.

Вполне удовлетворительная версия происхождения Казанской шапки, если бы не опись царского имущества, сделанная по смерти царя Федора Алексеевича (1682), где Казанская шапка приписывается последнему казанскому хану Едигеру Махмету, крещенному в 1553 году также Симеоном.

Венец был украшен крупным рубином («лалом»). Царь Михаил Федорович не удержался от соблазна и перенес его на свой венец (1627), а в конце XVII века знаменитый рубин уже красуется на алмазной шапке царя Ивана Алексеевича.

Ганс Кобенцль, посол германского императора Максимилиана II, видел в 1576 году на царском приеме «как огонь горящие рубины величиной с куриное яйцо» на венцах Ивана Грозного и его сына.