Красная королева

Самое невероятное в магии – то, как легко у тебя все получается, когда ты более-менее знаешь, что делаешь. Рукоять ножа оказалась в ее руке, и она полоснула фальшивого Тесака по горлу, вложив в удар все свои силы, весь свой гнев, весь скопившийся в сердце страх.

Края раны разошлись, словно на шее гоблина вдруг заулыбался второй хищный рот, и маска Тесака исчезла. Окровавленные стены содрогнулись, гоблин, вскинув руки, свои гротескно-длинные чудовищные руки, обхватил горло, но поток хлынувшей наружу черной жижи не останавливался. Темные сгустки забивали ему рот и нос, кровь сочилась из глаз, а отрезанные головы девушек смотрели на гоблина и то ли выли, то ли пели от радости.

Гоблин забулькал, шевеля губами, словно пытаясь сказать что-то, пытаясь позвать на помощь.

«Позвать на помощь свою Королеву, – подумала Алиса, – но едва ли она станет утруждать себя спасением гоблина. Она не из тех, кто переживает из-за потери солдата, пускай даже такого верного, как этот».

Его глаза, не отрывающиеся от Алисы, переполнял страх, страх, смешанный с недоумением, и Алиса обнаружила, что теперь она легко читает его мысли.

«Как могла эта девчонка, эта безделушка, ноль без палочки, украшение для моей стены, победить меня? И почему моя Королева не здесь, не наказывает ее за это? И почему ОНА не сказала мне, что девчонка – волшебница?»

Гоблин отшатнулся от нее, и Алиса вспомнила кое-что, что сказал ей как-то раз Тесак – о том, что дело надо доводить до конца, иначе в покое тебя не оставят.

Ей совсем не хотелось еще раз прикасаться к гоблину, еще раз вскидывать нож, который так легко режет. Алиса боялась, что вся эта кровь на ее руках превратит ее в чудовище, но она должна была довести дело до конца.

«Представь, что ты Тесак», – сказала она себе, и, как ни странно, это сработало, потому что Тесак был музыкантом, виртуозом, чей инструмент – острое лезвие. Когда он шел убивать, он двигался с грацией танцора, точно знающего, как завершить па.

Алиса шагнула едва ли не в объятия гоблина и всадила нож туда, где должно было биться сердце твари.

Гоблин закричал, и все головы на полках присоединились к нему. Они вопили так неистово, что Алиса зажала ладонями уши и попятилась, пытаясь спастись от звука, вонзающегося в мозг длинной сверкающей иглой, но спасения не было, потому что крик заполнил собой все пространство кругом.

Пещера задрожала, загрохотала, как при землетрясении, и стены обрушились, увлекая с собой головы. Все головы девушек, все красавицы гоблина покатились по полу, словно невидимая рука заворачивала их в невидимый ковер, который собирались вынести из комнаты.

Круглая пропасть разверзлась у ног гоблина, и он рухнул в нее – все с тем же застывшим на лице выражением неверия. Алисе тоже не верилось, что все кончилось, что кошмар, преследовавший ее буквально с тех пор, как они вошли в лес, просто провалился в черную дыру.

Но в дыру проваливалась вся пещера, кружась, как вода, исчезающая в сливном отверстии ванны. Алиса беспомощно огляделась в поисках хоть какой-то подсказки, малейшего намека на то, как отсюда выбраться, пока ее тоже не затянуло в водоворот в центре комнаты.

«Дверь, дверь. Я вошла через дверь, значит, через дверь я должна и выйти».

Стены пещеры исчезли, обнажив какие-то балки и кирпичи: так мог бы выглядеть недостроенный дом. Стена, что была за спиной Алисы, тоже поползла к дыре, проглотившей гоблина, и ударила девушку сзади по ногам.

На один жуткий миг ей показалось, что инерция проваливающейся в пропасть пещеры подхватит ее, увлечет в бесконечное падение, навеки соединив Алису с гоблином.

Но потом она упала на спину, сбитая с ног свернувшейся в трубочку стеной, стукнулась о грязный пол, подняв тучу пыли, и раскашлялась. Очухавшись и сев, Алиса успела увидеть, как остатки логова гоблина втягиваются в дыру. Затем дыра закрылась с громким хлопком, почти таким же, какой Алиса услышала, когда разорвала нить, которая связывала ее с Чеширским.

«Ну, или, во всяком случае, думала, что разорвала». Все-таки маленький волшебник каким-то образом прицепился к ней – как цепляется паутина, запутавшаяся в волосах.

Любопытно, подумала Алиса, что пещера гоблина обрушилась точно так же, как безумное заведение «Бабочки», когда Алиса убила Гусеницу. В чем же тут дело – в Алисе или в том, что волшебники тесно связаны с местом, в котором живут? И если так, то как же она?

«Волшебница без дома», – подумала Алиса. Та, чье исчезновение даже травинку на лугу не всколыхнет. Кто будет по ней скучать, когда она умрет? Родители, несомненно, считали, что она погибла при пожаре в лечебнице – и, наверное, восприняли печальное известие с немалым облегчением. После возвращения из Старого города Алиса перестала быть для них дочерью, став только нежеланной обузой.