Красная луна

— Я не знаю! — расстроенно провыла та. — Я не разглядела отсюда эту собаку. Со дна ямы она казалась не более чем тенью. Но это… это существо сталкивало вниз камни намеренно. Это всё, что я могу сказать!

Гроза постаралась унять своё разочарование. Сейчас важнее всего было выручить Луну из ловушки.

— Самое главное, что ты осталась жива! Ты можешь идти?

Луна попробовала перенести вес с одной лапы на другую.

— Вроде бы могу, лапы не сломаны.

— Всё будет хорошо, — заверила её Гроза. — Могло быть гораздо хуже! А где остальные?

И сразу услышала звук шагов и тяжёлое дыхание. Гроза повернулась и увидела Бруно, Ветерок и Погоню. Из-за рассыпанного по земле чеснока она их просто не учуяла!

— Что случилось? — пролаял Бруно.

— Всё нормально, — поспешила успокоить его Гроза. — Луна упала, но поранилась не сильно.

— Только не по милости собаки-предателя! — сердито рявкнула со дна ямы Луна. — Я думала, что теперь всё будет хорошо, но плохая собака снова подала признаки активности. Она чуть не убила меня!

Из глотки Погони вырвался вскрик ужаса. Потрясённый Бруно прирос к земле, не в силах ни тявкнуть, ни рыкнуть. А Ветерок в полном смятении взвыла:

— Что тут произошло?

— Луна случайно упала в яму. А потом какая-то собака начала сталкивать на неё камни, — Гроза посторонилась, давая сородичам перегнуться через край и заглянуть внутрь. — Но сейчас нас должно волновать не это. Нам нужно освободить Луну.

— Как мы её вытащим с такой глубины? — Бруно с сомнением посмотрел на края ямы.

— А нам и не придётся это делать, — поскребла лапой по откосу Гроза. — Посмотрите: земля тут рассыпчатая и податливая. Думаю, разрыхлить её труда не составит. Нам надо срыть откос Как только мы его сроем, он станет пологим, и Луна сможет выбраться на поверхность.

— Отличная идея, — воскликнула Погоня и сразу же принялась за работу. Другие собаки присоединились к ней, но задача оказалась труднее, чем думала Гроза Вскоре все четыре собаки практически выбились из сил, а результата так и не наблюдалось. Луна пыталась подкопать стену ямы снизу, но её помощь была незначительной.

Собаки удвоили старания. Сухая, каменистая земля иссекла подушечки лап болезненными царапинами. В ухо Грозы врывалось прерывистое, изнурённое дыхание Бруно. Ветерок и Погоня кряхтели и пыхтели, как; загнанные кролики.

— Ну-ка, попробуй теперь, Луна, — пролаяла Гроза, когда их усилия наконец-то стали заметны. — Ветерок, Погоня! Протяните ей лапы помощи.

Луна сделала решительный вдох. Карабкаясь и цепляясь когтями, она стала короткими рывками продвигаться вперёд, но то и дело оскальзывалась и оступалась. Наконец, Погоня и Ветерок подтянули её к краю ямы, и Луна в последнем отчаянном усилии перевалилась через него наружу.

Несколько секунд чёрно-белая собака стояла, содрогаясь всем телом, от макушки до хвоста, пока остальные радостно лизали ей морду.

— Молодец, Луна, — пробормотала Ветерок, ткнувшись ей в загривок своим носиком.

— Это вы молодцы, — сказала Луна. — Жаль только, я не разглядела ту собаку!

Гроза внимательно огляделась. Возвышение, с которого злодейка скатывала камни, показалось ей довольно зыбким. И Гроза решила не медлить с его осмотром. Она начала взбираться к его выпирающему острию.

— Поторопись, Гроза, — прорычала Луна, едва справляясь с подступившим к горлу гневом. — Надо найти следы, которые подскажут нам, кто валил камни в яму.

— Гроза найдёт всё, что можно найти, — взволнованная Ветерок покосилась на Грозу, и та заверяюще ей кивнула. — А у тебя, Луна, подкашиваются лапы. Обопрись на меня, и мы потихоньку двинемся к лагерю.

Дыхание Луны всё ещё оставалось учащённым и напряжённым. Но слова Ветерок, похоже, немного её успокоили.

— Хорошо, — качнула она головой. — Гроза! Изучи здесь всё досконально. И потом расскажешь нам о своих находках. Я должна всё знать! — Луна прижалась к боку Ветерок, и две собаки медленно побрели в сторону лагеря.

Гроза проводила их взглядом и с тяжёлым сердцем продолжила подъём. Возвышение было монолитным; под поступью собаки от него не отскочило ни одного камня. Гроза попыталась его обнюхать, но все запахи, как и раньше, сливались в один сплошной дурман.